Наследник имения Редклиф. Том третий

— Это бы легче было! — сказалъ онъ самъ про себя и затмъ прибавилъ громко:- За своимъ ребенкомъ такъ не ходятъ, какъ ходили за мной. Точно въ дом другаго больнаго и не было; вс думали и заботились только обо мн.

— Такъ, значитъ Эмми очень хорошо вела домъ. Правда, слабыя, кроткія натуры, иногда…..

— Сестра, замолчи! строго прервалъ ее Филиппъ.

— Да вдь ты самъ, бывало, говоря объ ней, такъ выражался.

— Я былъ дуракъ тогда. Нтъ словъ высказать теб, что изъ этой женщины вышло.

— Неужели она теперь съ характеромъ и съ энергіей? — спросила мистриссъ Гэнлей, ставившая выше всего эти два качества.

Видя, что брату непріятно говорить съ ней объ Эмми, она перемнила тонъ, — Впрочемъ, немудрено, — прибавила она:- Эмми врно длала все, что было въ силахъ, но она еще молода, неопытна. Какъ это Гэй ршился сдлать ее своей душеприкащицей. Духовное завщаніе, пожалуй, опровергнутъ. Надюсь, что ты принялъ вс мры, чтобы укрпить.

— Ничего я не предпринималъ, — сказалъ Филиппъ.

— Читалъ ли ты его по крайней мр?

— Дядя показывалъ мн его.

— Разскажи же мн его содержаніе. Вдь мн до сихъ поръ слова объ немъ не сказали. Кто назначенъ опекуномъ?

— Опекуншей сдлана лэди Морвиль.

— Въ самомъ дл? Вотъ фантазія-то! молоденькой женщин управлять огромнымъ имніемъ. Неужели ей завщано положительно все. Онъ никому ничего не предоставилъ? Мн что-то говорили о сестрахъ Уэльвудъ.

— Въ завщаніи угюмянуты двое: дочь Диксона и я, — нехотя отвчалъ Филиппъ на любопытные разспросы сестры.

— Чтожъ онъ могъ теб завщать? Я ничего не слыхала.

— Онъ мн оставилъ 10 тысячъ ф., - робко произнесъ братъ.

— Очень рада! — весело закричала Маргарита. — Это похоже на Гэя, очень похоже; благородный онъ малый. Онъ чувствовалъ, что тебя слдуетъ утшить въ случа неудачи.

— Какой неудачи? съ ужасомъ воскликнулъ больной, едва не привскочивъ съ своего мста. — Какъ у тебя языкъ перевернулся……

— Чегожъ ты испугался? разв я желаю кому-нибудь смерти! — возразила сестра. — Ты врно забылъ, что еще неизвстно, кто родится, сынъ или дочь.

— Ты хочешь этимъ сказать, что имніе перейдетъ ко мн, если родится дочь? — съ неудовольствіемъ продолжалъ Филиппъ.

— Ахъ! да, я и забыла, что ты былъ еще очень малъ, когда наслдственный актъ утвердили. Ну, да, женское колно совсмъ лишено правъ наслдства Рэдклифовъ. Въ завщаніи покойнаго сэръ Гэя сказано, что онъ предоставляетъ все свое имніе нашему отцу и теб, въ случа еслибы у него не осталось потомковъ no мужскому колну; онъ положительно обошелъ какую-то старуху тетку, ближайшую его наслдницу.

— Я никогда не воспользуюсь такимъ правомъ, — возразилъ Филиппъ.

— Не ршай такъ быстро важнаго вопроса, милый братъ, — замтила Маргарита. — Ты до сихъ поръ идеалистъ и драпируешься въ мантію самоотверженія, которая очень несовременна. Пожалуйста, не увлекайся…..

— Довольно, перестанемъ говорить, — остановилъ сестру Филиппъ, для котораго каждое ея слово было ударомъ ножа.

— Понимаю, теб непріятно основывать свои надежды на неврномъ. Жаль, что мы даже начали объ этомъ разговоръ. Скажи лучше, что такое завщано Гэемъ миссъ Уэльвудъ? Вс объ этомъ толкуютъ, а правды не добьешься ни отъ кого.

— Какъ это узнали здсь? — спросилъ Филиппъ.

— Только-что Гэй умеръ, всть объ его завщаніи достигла до насъ. Теперь, говорятъ, деньги уже выплачены или будутъ выплачены, какъ только лэди Морвиль вступитъ въ совершеннолтіе. Я слышала, будто онъ завщалъ 20 тысячъ ф. для основанія монастыря, гд бы можно было молиться за его дда.

— Вздоръ, онъ оставилъ всего 5 тысятъ ф. и то на больницу, совсмъ не на монастырь. Сестра! Сестра! — сказалъ онъ съ горечью:- вдь Гэй на эту-то больницу и просилъ у дяди денегъ, — а какъ мы его преслдовали съ тобой!…

— Но вдь я такъ и думала! — вскричала Маргарита;- я хотла теб даже сказать свое предположеніе.

Филиппъ всталъ съ кресла и, строго взглянулъ на сестру, медленно повторилъ:- Ты такъ думала?….

— Ну, да. Гэй вчно вертлся въ этомъ обществ; я подозрвала, что онъ что-то устраиваетъ съ ними, но говорить объ этомъ теб не ршалась. Притомъ исторія съ чэкомъ не требовала объясненія.

— Если ты даже подозрвала что-нибудь, зачмъ было скрывать отъ меня? Ахъ, сестра! ты отъ многаго бы меня спасла своей откровенностью, — заключилъ Филиппъ, опускаясь снова въ кресло.

— Стоило ли же упоминать о личномъ моемъ предположеніи, — сказала мистриссъ Гэнлей:- когда ты составилъ уже себ врный взглядъ на дйствія Гэя.

— Это правда, ты ни въ чемъ не виновата! — отвчалъ братъ, закрывъ лицо руками.

— Бдный Гэй! начала снова сестра. — Мн грустно, что мы такъ ошибались въ немъ; теперь, конечно, все должно быть прощено и забыто, но нужно сознаться, что у него былъ неистовый характеръ. Я никогда не забуду исторіи съ выставкой. Кто знаетъ, — можетъ быть Эмми черезъ его смерть избавлена отъ множества несчастій.