Наследник императора 2

Аристон присел на пол, схватившись за голову. Если Урсула родит мальчика – то он перестанет играть какую-либо роль в этом дворце. Аристон посмотрел на центуриона. Тот безмолвно стоял подле дверей, закрыв глаза.

– Что с тобой? – Спросил Аристон.

Центурион, очнувшись, попытался придать себе прежний вид. Прокашлявшись в кулак, он ответил:

– Если Урсула родит сына, то её власти не будет предела. Она снова завладеет императором…

– Я тоже об этом думаю, – согласился Аристон. – Что будет с моей дочерью? Что будет со мной? Эмилий так беспокоится за Урсулу, боюсь, что она снова подчинит его сердце. Буду молиться богам, чтобы она умерла во время родов.

Центурион посмотрел на Аристона. «А я буду молиться, чтобы с ней всё было хорошо…»

Роды были тяжёлыми. Когда в комнате раздался крик младенца, Аристон очнулся от своих дум и поднялся на ноги. «О боги, помогите мне». Он приоткрыл дверь и увидел стоящего подле постели Урсулы Эмилия. Эмилий держал в руках свёрток и улыбался. Урсула…Она была жива. Её лицо также счастливо сияло.

– Я назову тебя Корнелий, – сказал Эмилий. – Корнелий Гай Тиберий Элий Эмилий Август – мой сын. Мой будущий император…

Последние слова были подобны стреле, которая попала прямо в сердце. Урсула, заметив Аристона, подмигнула ему. С этого дня началась новая война. Война за власть.

Глава 4. Старый враг

Ребёнок родился здоровым. Это был прекрасный мальчик Корнелий, со смуглым лицом и карими глазками. С его рождения минуло две недели. За это время Эмилий сильно изменился. Он был убеждён, что ребёнок от него. Впрочем, Корнелий воистину походил на императора. Эмилий был в свою очередь так счастлив, что в честь рождения сына в Риме были устроены празднества, которые длились целую неделю. Проводились и игры, и бои и концерты в театрах. Эмилий хотел словно поделиться своим счастьем с другими, сказать всему миру – сморите на меня! Смотрите, как я счастлив и доволен жизнью! Он буквально кричал об этом на каждом шагу – господин, здравствуйте, как ваши дела? А, хорошо, а вы знаете – у меня сын родился! Да, да, вы не ослышались, сын родился! Спасибо большое за поздравления, господин, и вам всего хорошего! – Всё выглядело примерно точно так же.

Разумеется, в Риме пошёл слушок о том, что нынешний наследник теперь не играл никакой роли. Кто он? Эллин. Бывший куртизан. Человек, который ничего общего не имеет с императорской фамилией. В нём не было ни капли крови Октавиана Августа. Все было очевидно – Корнелий – истинный наследник престола. А мать – регент.

Аристон тоже это понимал. Сейчас нужно было быть предельно осторожным – в опасности была как жизнь императора, так и его собственная. Он уже не говорил про Анастасию – его дочь.

После рождения сына, император, как и следовало ожидать, совершенно позабыл про Аристона. Урсула снова занимала прежнее положение в жизни Эмилия. Похоже, он поверил её словам о том, что она изменилась и сожалеет о содеянном. Августа вернула себе бывший стан и почести, которыми она пользовалась раннее. Она снова была вольна в передвижении, руководила дворцом и утварью, посещали общественные мероприятия.

Ко всему этому, когда, казалось бы, хуже уже и быть не может – вернулся Аппий. Эмилий простил его деяния, впрочем, казалось, что он их попусту забыл. У него было такое обыкновение – забывать все скверные поступки. Он не был злопамятным и не воспринимал ничего всерьёз. Поэтому – Аристон – сейчас по сути был никем. Ему приходилось лишь выживать в этом гнезде со змеями.

А что дальше? Может, Адриан ещё вернётся? Аристон думал об этом, пока шёл в преторианский корпус на встречу к Квинту. Следует отметить, что с появлением Корнелия, Аристон понял, что необходимо обзавестись своими людьми. Среди них был Катон и ещё несколько юных рабов, которым, разумеется, Аристон платил монетой за их новости. Он всё ещё пытался раскрыть заговор. Урсула и Аппий явно связаны.

Дождавшись центуриона, Аристон тут же начал расспрашивать его о новых сведениях.

– Он чист, так же, как и супруга августа, – ответил Квинт. Выглядел он изнурённо, было видно, что он сильно устаёт от ночных слежек.

– Проклятье, Квинт, – недовольно проговорил Аристон, закусив нижнюю губу. – Не может быть, чтобы эти ядовитые змеи были невинны. Они явно что-то замышляют, я чувствую это!

– Аристон, – обратился к наследнику Квинт. Он обратился к нему не как к цезарю, а как другу. – Я не молод и не могу делать одновременно несколько вещей, как раньше. В моём руководстве когорта дворцовых гвардейцев, центурия преторианцев в корпусе, за всеми необходимо внимание и поддержание порядка. На мне лежит защита не только императора, но теперь и его сына. Я физически не успеваю расследовать дело Аппия. И практика говорит, что они ничего не замышляют. Быть может, они и вправду невинны и стоит прекратить расследование?