Наследник Ордена

Всё-таки, наверно, стоило прислушаться к словам Деррона.

Рано утром, когда солнце ещё только-только поднялось над горизонтом, я проснулся с отчётливым ощущением опасности. Эльф уже стоял с луком наготове. Только Рон посапывал во сне, широко раскинув руки.

Некоторое время мы с эльфом молчали, прислушиваясь к звукам на улице. Вроде всё тихо, но ощущение опасности становилось всё явственней. Я встал, оделся и пристегнул меч. Проверил ножи. Потом подошёл к открытому окну и осторожно выглянул наружу. Рядом встал Эльвинг и вопросительно посмотрел на меня. Я молча показал пальцем в сторону спящего Рона. Эльф согласно кивнул и отправился будить мальчишку.

В этот момент дверь с треском распахнулась, и одновременно поднялся шум по всей деревне. На улице мелькали какие-то люди. Но присматриваться было некогда — пришлось заняться непрошеным гостем.

А тот, совершенно не разобравшись в обстановке в полутёмном помещении и считая, что перед ним простые крестьянские дети, кинулся ко мне, пытаясь схватить за руку. Идиот. Всё, что мне требовалось, это чуть отклониться и слегка подправить его полёт, продолжая начатую противником атаку. Теперь, даже если бы он захотел, то не смог бы остановиться — слишком большую инерцию набрал этот вояка. Сила противника, если она использована без ума, оборачивается против самого атакующего. Этот приём был из арсенала сайве, которой обучил меня Деррон, хотя я называл это «принцип айкидо».

Незваный гость весьма эффектно вылетел в окно головой вперёд. Да-с, были бы мозги, было бы сотрясение, а так просто лёгкий ушиб. Голова — это кость, ей не больно. Я выскочил следом. Эльвинг немедленно занял позицию у окна с луком наготове, готовый в случае необходимости прикрыть меня.

В деревне творилось что-то несусветное. Всадники в полном вооружении разъезжали по деревне. Часть из них, спешившись, врывалась в дома. Они выгоняли хозяев на улицу и следом выбрасывали их вещи. Крестьяне сбились в толпу, испуганно косясь на пришельцев, плакали дети.

— Для грабителей они слишком хорошо вооружены, — заметил Деррон. — Да и ни один барон не потерпит на своей территории разбойников. Скорее всего, какой-то барон решил пополнить казну за счёт соседа.

— Разве это не тот же грабёж?

— Энинг, как тебе не стыдно? Разве благородный барон может заниматься грабежом? — притворно возмутился рыцарь. — Как ты мог даже подумать о таком? Это называется не грабёж, а реквизиция.

Неожиданно камень в моём обруче нагрелся и запульсировал. Каким-то шестым чувством я догадался, что это означает — где-то неподалёку находился рыцарь.

— Кто здесь ещё? — отчётливо зазвучал в моей голове чей-то не очень вежливый голос.

Деррон говорил мне, что с помощью камня можно мысленно общаться с другим рыцарем, но ранее делать подобного мне не приходилось. Это было необычно. К счастью, общаясь с Мастером и Дерроном, я уже привык к подобным разговорам. Сосредоточившись, я ответил:

— А кто спрашивает?

Мне уже было ясно, что, скорее всего, рыцарь и командует солдатами, а этот грабёж мне очень не нравился. Не нравилось и то, как эти солдаты посматривали на молодых женщин. Быть зрителем на таком «спектакле» мне не доставляло никакого удовольствия.

Из-за дома на могучем жеребце выехал закованный с ног до головы в доспехи всадник. Увидев меня, он резко затормозил и снял шлем. Некоторое время с удивлением меня разглядывал. Потом презрительно сплюнул.

— Мальчик, я даю тебе пять минут, чтобы убраться отсюда. — Он повернулся, собираясь уехать.

— Вот даже как?! — До этого я не собирался вмешиваться. Смерть крестьянам не грозила, поскольку правила баронов запрещали им убивать не носящих оружие, поэтому благоразумнее было бы уехать. Но этот снисходительно-нагловатый тон меня взбесил. — Вы нарушаете мой сон. Будите меня, когда я не успел как следует отдохнуть после вчерашней скачки. А всё, что слышу вместо извинений: «У тебя есть пять минут, чтобы убраться отсюда».

Рыцарь повернулся и посмотрел на меня, как обычно люди смотрят на таракана, случайно попавшего к ним в суп.

— Значит, я перед тобой извиняться должен? Малыш, я хотел сделать тебе одолжение: отпустить тебя. А ты вместо того, чтобы убраться отсюда, хамишь мне. Я такого никому не прощаю. Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, сопляк?!

— Нетрудно догадаться. Вы самый большой грубиян, которого я видел.

У рыцаря от удивления отвисла челюсть. По-моему, с ним никто так раньше не разговаривал. Что ж, узнать о себе что-то новое всегда полезно.

— Ах ты… да я убивал людей и за меньшее оскорбление!

— Охотно верю. Глупцы всегда оскорбляются, услышав о себе правду.