Наследник поручика гвардии

Это был «Минер». Лейтенант Писаревский доложил, что он, ввиду меньшего хода по сравнению с «Чесмой» и «Синопом», подошел к рейду тогда, когда турки уже открыли сосредоточенный орудийный и ружейный огонь со своих кораблей. Писаревский, опустив за борт буксируемую мину, отчаянно пытался прорваться к какому-нибудь турецкому кораблю, но приходилось все время маневрировать, сбивая прицел канонирам, так как султаны воды, поднятые снарядами, вырастали совсем рядом с катером. Он чувствовал попадания пуль в борта и слышал завывания от их рикошетов – к счастью, никто из команды не пострадал.

– Что случилось с «Наварином»? – с тревогой в голосе спросил Макаров.

– Не знаю, Степан Осипович. Я не видел его с самого начала атаки. Только заметил частые всплески от орудийных снарядов у одного из броненосцев, находившегося справа, в то время как я пытался атаковать на левом фланге. И слышал там почти непрерывные ружейные выстрелы.

– Поднимайте на борт катер, Федор Степанович! – приказал капитан-лейтенант. – Будем ждать «Наварина», – он тревожно посмотрел в сторону Батумского рейда, где до сих пор взлетали осветительные ракеты. – Правильно говорят, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять, – вздохнул он.

Неожиданно откуда-то сбоку выскочил «Наварин», не замеченный впередсмотрящим, и, лихо развернувшись, подошел к трапу «Константина». «Отчаянный, однако, у него командир!» – усмехнулся Макаров, обрадованный возвращением последнего катера.

Между тем взбежавший по трапу мичман Подъяпольский возбужденно доложил:

– Я, Степан Осипович, чуть было не проскочил мимо «Константина», но боцман успел все-таки в последний момент заметить его силуэт, – никак не мог успокоиться он, радуясь столь удачному исходу своего возвращения.

– Надо было, Павел Семенович, при подходе снизить скорость катера хотя бы до среднего, – заметил лейтенант Зацаренный, – а не нестись в ночной мгле не зная куда сломя голову.

– Так уж получилось, Иван Кузьмич, – смущенно ответил мичман на замечание лейтенанта. – Очень уж хотелось как можно быстрее вернуться к «Константину».

– Прошу извинить за выражение, Павел Семенович, но, как учат древние мудрецы, спешка нужна лишь при ловле блох, – усмехнулся тот.

Усмехнулись и офицеры на мостике.

– Доложите, господин мичман, о своих действиях во время атаки турецких кораблей! – приказал Макаров, с усилием подавив приступ смеха от образного оборота лейтенанта Зацаренного.

Подъяпольский вытянулся:

– Сразу же после команды «Рассредоточиться!» я ушел от «Синопа» вправо. Когда приблизился к турецким кораблям, стоящим на якорях, те уже начали пускать осветительные ракеты и открыли орудийный и ружейный огонь. Я спустил буксируемую мину в воду и решил атаковать второй броненосец с краю на правом фланге.

– Почему именно второй, Павел Семенович? – заинтересованно спросил Макаров.

– Он был крупнее самого крайнего, господин капитан-лейтенант!

– Убедительный аргумент, Павел Семенович! – рассмеялся тот, единодушно поддержанный офицерами. – Не тянитесь передо мной и обращайтесь ко мне по имени и отчеству.

– Есть, Степан Осипович! – коротко произнес мичман и продолжил: – Когда я на полном ходу стал приближаться к нему, на моем катере сосредоточили огонь оба правых броненосца. Но это не смутило меня, я продолжал атаку. И тут минный унтер-офицер доложил о том, что перебит буксир крылатой мины. Он показал мне конец перебитого снарядом троса, который вынул из воды, чтобы тот не намотался на гребной винт. Я чуть не заплакал от досады: ведь борт броненосца был совсем рядом – рукой подать! – у юного мичмана на глазах навернулись слезы.

– Знакомое чувство! – поддержал его лейтенант Зацаренный. – Только я с досады, когда торпеды прошли совсем рядом с кормой турецкого броненосца, в отличие от вас, Павел Семенович, вспомнил не только всех своих предков, но и более того.

Подъяпольский благодарно посмотрел на него и продолжил:

– Я резко развернул катер, и, когда тот вышел из зоны обстрела, стал готовить к спуску на воду запасную мину, чтобы снова атаковать. Но тут с «Константина» уже поступил сигнал к отходу, и я, приведя катер в порядок, на полном ходу устремился к вам. Об остальном вы, Степан Осипович, уже знаете.

– Вроде бы цепь случайностей, а результата нет, – тяжко вздохнул Макаров, а затем ободряющим голосом произнес: – Не расстраивайтесь, господа офицеры! Ведь не зря же за одного битого двух небитых дают! Будет и на нашей улице праздник! – и он обвел просветленным взглядом своих верных соратников. – Курс – на Севастополь! Всем командирам катеров и старшему офицеру быть в моей каюте ровно через час!

* * *