Наследник поручика гвардии

– Если мы с вами, господа командиры, не определим, почему же все-таки обе торпеды прошли мимо цели, то о торпедных атаках можно будет забыть – никто больше не даст нам разрешения на применение дорогостоящих мин Уайтхеда. Ведь мало того, что обе прошли мимо цели, так они, окаянные, еще и не взорвались, видимо, зарывшись в прибрежный песок, или, что еще хуже, выползли по нему на берег, – Макаров тяжко вздохнул. – И теперь английские инструкторы потирают от удовольствия руки, получив от нас столь дорогой подарок. А заодно раздумывают, как противодействовать нашим торпедным атакам.

Офицеры понуро слушали своего командира, снова и снова переживая постигшую их неудачу. Так рвались в бой, и на тебе – не только не подорвали ни одного корабля, но еще и выдали неприятелю секрет применения торпед, на которые возлагали столько надежд…

– Разрешите высказать свое мнение по этому вопросу, Степан Осипович? – поднялся со своего места лейтенант Писаревский.

– Прошу вас, Федор Степанович, – с надеждой посмотрел на него Макаров.

Тот прокашлялся, чувствуя на себе напряженно-ожидающие взгляды.

– Лично мне кажется, что все дело в неточном положении пусковых установок относительно продольной линии катеров. Мы же спешили при их монтаже, а посему установили их вдоль продольной линии катеров приблизительно, на глазок. Вот и поплатились за это осечкой.

Зацаренный было запротестовал, но Писаревский достал из кармана мундира сложенный вчетверо лист писчей бумаги, развернул его и подал Макарову.

– Я только что, уже после возвращения на «Константин», набросал схему атаки корабля неприятеля с дистанции в пятьдесят саженей и убедился, что даже незначительное отклонение оси пусковой установки от продольной линии катера могло привести к промаху выпущенной им торпеды.

Макаров положил схему перед собой и подозвал офицеров. Те сгрудились у стола, а Писаревский с транспортиром в руке показывал им возможные пути торпед при различных углах отклонения оси пусковой установки.

– Вы правы, Федор Степанович, – заключил Макаров, с облегчением откинувшись на спинку кресла. – Это наиболее вероятная причина промаха. Завтра же, то есть уже сегодня, – поправился он, – когда рассветет, всем командирам провести тщательный замер отклонений осей и составить соответствующий акт. Потом я смогу представить его и вычерченную по всем правилам схему вице-адмиралу Аркасу и заверить его в успехе будущих торпедных атак, – он встал.

Тут же встали со своих мест и офицеры.

– Объявляю вам, Федор Степанович, благодарность за решение столь важной для флота задачи!

– Служу Отечеству!

«Не зря Петр Михайлович характеризовал его как вдумчивого офицера», – благодарно подумал Макаров. Когда все сели, он продолжил:

– В будущем совместные атаки торпедами и буксируемыми минами отменяю! – Офицеры непонимающе переглянулись. – Дело в том, – пояснил он, – что, как показал опыт первой такой совместной атаки, быстроходные «Чесма» и «Синоп», атакующие торпедами, успевают поднять по тревоге команды кораблей неприятеля, и подходящих чуть позже «Минер» с «Наварином» встречает уже огонь неприятеля. Таким образом, утрачивается фактор внезапности, а это, как вы прекрасно знаете, является основой успешного применения минных катеров. Я ничуть не сомневаюсь в вашей отваге, но, слава богу, что в сегодняшней атаке мы никого не потеряли.

– Степан Осипович, – чуть ли не взмолился Писаревский, – но ведь «Минер» с «Наварином», на мой взгляд, тоже должны участвовать в атаке. Пусть и фиктивно, без спуска буксируемых мин на воду, чтобы не снижать скорость хода и маневренность катеров, но вызывая своим присутствием переполох у неприятеля и отвлекая на себя внимание его канониров.

Макаров задумался, оценивая предложение лейтенанта.

– Светлая все-таки у вас голова, Федор Степанович! – наконец произнес он.

– Еще бы! – хохотнул Зацаренный, намекая на удар, полученный Писаревским в рукопашной схватке с турецкими моряками. – Тут сразу же просветлеешь, когда тебя со всей дури огреют веслом по голове!

Макаров улыбнулся, почувствовав нотки ревности в его голосе, а старший офицер заметил Зацаренному:

– Другого, Иван Кузьмич, хоть каждый день долби по голове, да толку будет мало.

– Полностью согласен с вами, Андрей Игнатьевич! – рассмеялся тот. – Все дело действительно в том, смотря по какой голове бить… – И уже серьезно добавил: – Я, со своей стороны, целиком и полностью поддерживаю предложение лейтенанта Писаревского.

– Ну что же, господа командиры, мне остается только учесть поправку Федора Степановича, – подвел итог Макаров. – Однако оставляю за собой право на принятие решения на совместную атаку, исходя из сложившейся обстановки.

Писаревский и Подъяпольский облегченно вздохнули, а Зацаренный и Шешинский крепко пожали им руки. «Спасибо вам, Федор Степанович, за столь нужную боевую поддержку!» – успел шепнуть Писаревскому на ухо командир «Чесмы».

– Не шепчите, Иван Кузьмич! – строго предупредил Макаров лейтенанта и с подъемом произнес: – Такие слова надо произносить вслух и громко!

Лица офицеров просветлели окончательно.