Наследники

Клаус поцеловал меня и вышел, а я занялась вазами. К полудню служащий отеля обещал заменить цветы, потерявшие свежесть. Я прикоснулась к вялому листочку на зеленом стебельке и вдруг вспомнила свекровь. Ее судьба преследует меня. Только Клаус не грезит мечтами о неразделенной любви. До последнего надеялась, что мы будем растить дочь, которой не придется «служить» наследнику, но я родила мальчика и едва наступит осень, мой малыш приступит к службе. Я понимаю Розу, как никто другой. Каждую субботу я навещаю ее, привожу продукты, убираю в доме и поливаю цветы на участке. Слежу, чтобы мать Клауса правильно питалась. Роза обычно дожидается встречи на низенькой скамеечке у забора, а заметив меня, бредущую по усеянному окурками тротуару, распахивает калитку, торопит и умоляет как можно быстрее управиться с делами и выпить с ней чаю. Расположившись на диване у книжной полки и прислушиваясь к жалобам сериальной героини, свекровь глотает из фарфоровой чашки свежезаваренный чай и плачется о нелегкой жизни, горечь которой спокойно заедает вкусной карамельной конфеткой.

Я вздохнула и вдруг заметила на подоконнике бумажник мужа, набитый купюрами и кредитными карточками. Перчатки, распылитель упали на журнальный стол. Я выбежала в коридор. Клаус стоял у лифта, прижимая к уху трубку. Глазами он следил за красными цифрами на табло, а пальцем прижимал мигающую кнопку.

— Нет, нужно подумать… небезопасно, неэффективно, — глухо сказал Клаус и голос его пробудил во мне ужас, который подобрался к вороту белой блузки. — Согласен. Кеннет Пен — видный человек… Эту проблему устранить с легкостью не получится. Берите лучших. Перезвоню.

Клаус заметил меня. В шахте гудел лифт. Ладони мои вспотели, а руки тряслись. Я протянула ему бумажник. Клаус запихнул кошелек в карман и велел возвращаться в номер. Я послушалась. Интерес к цветам был утрачен, и я просто спрятала распылитель на полке. У зеркала остановилась. Отражение чертило поникшую, слега растерянную и обозленную женщину с мешками под глазами и искаженным лицом. Синяя косметичка на деревянном столике не закрыта. Шум воды перемешался с высоким голосом Элизабетты, не умеющей петь. Я открыла тюбик с кремом и втерла вязкую смесь в кожу лба и щек. Так… Спокойно. Клаус и его отец предпочитают загадки и тайны. Мое дело — организация досуга и выбор шляп… Я избегаю серьезных бесед с мужем… Нежелание признавать правду съедает во мне желание слышать ее… Нет, не могу забыть… На адрес канцелярии поступило одно письмо… Подозрительный конверт успели перехватить… Я видела их! Мужа и свекра! Ночью… В гостиной, залитой тусклым светом настольной лампы. Они шептались…

— «Сэм, — читал Клаус. — Ты сообщала ранее, что папа уехал к нам, в Страну Короля. Так вот, я не видела отца несколько лет и собираюсь искать его. И мама настаивает. Он не должен быть один. Я поняла это сейчас. Люк отказался помогать. Вся надежда на тебя, Сэм. Надеюсь на приглашение в Город. Передавай привет кузине Бетт… Хотя… Ты знаешь, мы не дружны. Твоя Софья. Мамуля пусть забегает на чай J».

— Звони Люку, — приказал Эдвард, отмахнувшись. — Тайна, которую ты похоронил на Острове, не должна всплыть. Это понятно?

— Да, отец, — согласился Клаус. — Я допустил ошибку… Думал о безопасности и эффективности…

— Смотри, не спугни парня. Амбициозный внук всегда хотел большего, чем документы на отцовский бизнес.

— Обижаешь, отец, — Клаус вздохнул. — Я обрел хватку. Ощущаю себя псом, которого нацелили на защиту. За Люком круглосуточно наблюдают. Один неверный шаг и информация будет лежать у меня на столе. Как думаешь, я достойно исполняю свой долг?

— Сумеешь разобраться, я пойму, что мне пора на покой. Давние мальчишеские глупости не в счет…

Элизабетта выключила воду. Я встала и пригладила выпавшие из прически локоны. Моя вторая главная обязанность — выглядеть опрятно и не раздражать унылым внешним видом.

— Как здесь тесно! — пожаловалась привыкшая к роскоши Элизабетта. Она шла босая по холодному полу. — И обуви нет.

Я тут же бросилась к шкафу и подала домашние туфли. Элизабетта сунула в них ноги и пошла более уверенно. Воздух комнаты наполнялся запахом бальзама и лосьона для тела. Лицо Элизабетты сияло, бирюзовые глаза блестели, но я не решалась спросить, где она провела ночь.

Элизабетта сбросила с головы белое полотенце и роскошные кудри рассыпались по плечам. Затем она присела за столик и осмотрела бледную шею. Густые волосы заплела в косу, чтобы не мешались. Я подала ей косметичку.

— До завтрака созвонись с Жасмин, — приказала она и протерла ватным диском кожу лица. — Пусть летит первым рейсом в Южную Страну.