Наследники

Данилин замедлил шаг. Глаза его блеснули задором.

— Почему трудно? Корпус будет. А по существу, огромный, современный завод.

— Вы оптимист.

— А вы нет? По-моему, это необходимейшее качество партийного руководителя. — Затем, помолчав, рассудительно и чуть покровительственно добавил: — Надо верить в то, что делаешь. И любить свое дело. Только тогда человек создаст что-то значительное. Не каждому выпадает такое, как нам. И мы постараемся. «Химмаш» будет, это слово Данилина.

Быстров озабоченно проговорил:

— Здесь-то, на главном, дела идут, а вот на других объектах…

Данилин проворчал:

— Не все сразу.

Его уже начинали раздражать постоянные напоминания Быстрова: надо то, надо это. «Будто я не знаю, что надо и чего не надо». Однако Владислав Николаевич сдерживал себя и старался говорить с парторгом спокойно. Так было и на этот раз.

— Люди еще осваиваются, — пояснил он, — механизмов не хватает. Опять же, цемент, металл, лес — без ножа режут. Все не так просто.

— Знаю, что не просто. Но затянулся у нас организационный период, затянулся. Простои, переброски бригад с места на место, неурядицы с нарядами, процентовками, с оплатой.

— Дорогой товарищ Быстров, все это я знаю и без вас. Честное слово, знаю.

Быстров, будто не заметив его тона, озабоченно сказал:

— К партийно-хозяйственному активу готовьтесь, Владислав Николаевич. Надо нам всерьез разобраться в ходе работ…

Услышав напоминание о предстоящем партийно-хозяйственном активе, Данилин поморщился.

— Я же просил повременить.

— Нельзя больше откладывать.

Данилин посмотрел на часы:

— Поговорим об этом вечером. Сейчас дел по горло.

— Хорошо, зайду вечером. Но задания плановому и производственному отделам вы дайте, пусть готовят необходимые материалы.

Данилин не ответил, и они разошлись каждый по своим делам.

По пути на третий участок Быстрову вспомнился их разговор в первые дни после приезда Данилина на стройку. Они сидели в просторном кабинете Данилина, добротно и просто отделанном буковой фанерой. Заметив, что Быстров с некоторым удивлением разглядывает кабинет, Данилин улыбнулся:

— Помните, когда мы встретились на Каменских выселках, вы опасались, что сооружение управления строительства сорвет нам какие-то срочные работы? Опасения, как видите, оказались преувеличенными. Все эти хоромы отгрохали за десять дней.

— Сделали быстро, не спорю. Но в палатках у нас живут по восемь, а то и по десять человек вместо шести. Медленно растет поселок.

Данилин сказал тогда:

— Есть такой роман «Далеко от Москвы». Читали? Так вот нам с вами эту книжицу проштудировать следует.

Быстров нехотя усмехнулся:

— Понимаю, на наши споры намекаете? Может, тогда заодно и «Чапаева» перечитаем? Кто хозяин в дивизии — командир или комиссар? Старо, Владислав Николаевич!

Данилин махнул рукой:

— Не в этом дело. Я хочу, чтобы мы не уподобились некоторым литературным героям, чтобы каждый занимался своим делом.

Быстров промолчал тогда, и Данилин, отметив это про себя, сразу перешел на сухой деловой тон:

— Так я слушаю. Что у вас ко мне?

То, что парторгом на стройку прислали не строителя, все еще раздражало его. Когда Быстров начинал говорить о делах стройки, особенно о чем-либо касающемся производственных, технических вопросов, он слушал снисходительно, со скучающим выражением лица.

Быстров прекрасно понимал, в чем дело, но относился к этому спокойно. Его гораздо больше волновало, что на стройке многое явно не ладилось. Прошло почти два месяца после собрания в котловане главного корпуса, но изменений пока было мало.

По управлению строительства сновали озабоченные сотрудники, сквозь двери комнат слышались дробь пишущих машинок, звонки телефонов, надрывные голоса снабженцев. Работали все как будто много, и все же у Быстрова складывалось впечатление, что эти деловитость и озабоченность не выходили за стены управления. Темп работ был заметен по-прежнему лишь на главном корпусе. На других же участках все пребывало в начальной, подготовительной стадии. Вот и сегодня, когда Быстров пришел на строительную площадку, было уже начало девятого, однако вереницы рабочих, пробираясь между машин, куч земли, штабелей леса, только еще направлялись в свои бригады. Мастера на ходу выкрикивали фамилии бригадиров, собирали их на летучку.

«Опять то же самое», — беспокойно подумал Алексей. И, увидев Данилина, он не мог не начать неприятного для обоих разговора.

Нервозная реакция Данилина не удивила, не обескуражила Быстрова: он сталкивался с ней уже не в первый раз. Обычно после таких споров, оставшись один, Алексей придирчиво спрашивал себя: «А прав ли я? Не зря ли спорю?» И, проверив, взвесив все еще и еще раз, опять шел к Данилину.

Сегодня, расставшись с начальником стройки, он подумал: «Может, действительно повременить с активом?» Но, пробыв на участках и в бригадах почти до конца дня, отказался от этой мысли.

И дело было не просто в текущих неполадках на участках, которые в первый период в конце концов неизбежны. Дело было в другом. У них с Данилиным определились разные точки зрения на организацию работ на стройке, на очередность объектов.