Наследники Дерсу. Пасека

Инженер охраны леса изредка проходил мимо, как бы в поисках розовых ягод на кустах, прислушивался к беседе и ревниво поглядывал в их сторону. Его племянник, одноклассник Лены, давно был в неё влюблён. После ухода Фёдора в армию он приходил к Лене сделать предложение, но она отказала. И только потом Лена поняла, что дядька, зная о страданиях своего племянника, нашёл способ отомстить девушке – написал письмо Фёдору. А Федя, её Федя, не стал разбираться. Поверил клевете. И приехал из армии с Таней…

Помыв посуду, Лена присела неподалёку от Сергея на валежину, не раз уже пиленную на дрова для костра. Здесь было теплее, и под дымом меньше вилось комаров да мошек.

Сергей оглядывал поляну, погружённую в ночные сумерки. За потрескиванием дров в костре слышалось ровное гудение пчёл на пасеке. В ночную симфонию тайги вплетали свои звуки кузнечики.

– Пойдём к липке? Вон какая луна яркая, все камни видать! – спросил Сергей, предлагая подняться на вершину сопки. На краю просеки высоковольтной линии они видели молодое дерево, впервые распустившее цветы.

Лена оживилась, отогнав от себя мысли, согласилась, но потом передумала.

– А если медведь рядом с пасекой бродит? Если раненый, то не носить нам с тобой головы. Стреляют что-то часто. Потом сходим, ладно? – она глянула грустными глазами на Сергея, обросшего за неделю щетиной бороды и усов.

– Хорошо, – согласился Сергей и пододвинулся вплотную к Лене, обнял её за плечи. – А что грустная такая?

– Устала немного, да и настроение что-то пропало.

– Из-за Фёдора?

– Из-за него тоже.

– Я поговорю с ним.

– О чём, Серёжа? От соседей не сбежишь, всё равно все мы на виду друг у друга. Разве дело в этом? Нет ему места в моей жизни, это ты запомни, – Лена положила свою ладонь на сжатые в кулак пальцы Сергея и улыбнулась.

– Мне так хорошо с тобой, – Сергей погладил Лену по голове, ощущая мягкость волос небольшого чубчика, прижал к себе и поцеловал в податливые губы. Лена затаилась, затихла, отдаваясь приятным чувствам, вздохнула.

– Хочешь, я тебе расскажу легенду о женьшене?

– Конечно.

– Как-то раз мы с папкой ездили в посёлок Ольга навестить давнишнюю знакомую, удивительную сказительницу бабушку Лену по фамилии Морева. По национальности она мордвинка, привезли её сюда ещё ребёнком, и она дружила с тазами, записывала их сказки и легенды. Рассказывала она эти истории своеобразным полупонятным языком, в общем-то русским, но с большим включением слов то ли тазов, то ли удэгейцев, приспособленных к русскому языку. Настоящая сказительница. Я, как могла, так и запомнила эту легенду, попробую пересказать её своим языком.

– Может быть, тогда мы с тобой по этому поводу ещё чайку сготовим свежего, раз гулять не пойдём? – предложил Сергей, подбросил в костёр дров и повесил над ним чайник.

Лена начала рассказ.

– Давно это было. В давние-давние времена, у самого синего моря, в одном поселении тазов жил маленький мальчик Жень, сирота. Отца его, охотника, раненый тигр разорвал, а мать немного пожила после этого случая и с горя померла. Рос мальчик среди людей, кто накормит и приютит, тот ему и самый близкий человек. Все мальчика жалели, только шаман не любил, тряс бубном у костра и предсказывал: «Вырастет этот юноша – большое горе принесёт нашему роду!» – и наговаривал старшому в поселении по всякому поводу на Жень.

– Нужно его увести в лес на съедение зверям.

Но старшой не слушал шамана и на мальчика не обращал внимания, говорил в ответ:

– Из него вырастет хороший охотник.

У cтаршого была дочь Шень, ровесница мальчику, она росла со злой мачехой и ненавистным сводным братом. Часто тайком от родителей она тоже кормила мальчика-сироту.

Прошли годы. Жень вырос смелым, сильным и красивым юношей, а Шень – стройной девушкой с длинной чёрной косой и чёрными бровями. Не было в селении другой девушки, которая могла бы сравниться с ней красотой. Даже солнце пряталось из зависти за вершины могучих кедров, когда видело Шень.

А старшой не выпускал из виду юношу. Лучше него никто не мог изюбра выследить, хорька поймать, соболя в ловушку заманить или медведя поднять, один на один побороть и убить. Крепкая рука у Жень, зоркий глаз. Взял старшой Жень к себе в работники. И он стал приносить в фанзу много мяса, дорогого меха, а старшой платил ему тем, что кормил и приговаривал:

– Я твой благодетель, кормлю, пою, за это ты мне должен всё приносить, что поймаешь. А не то выгоню! Куда пойдёшь? Ты мне долг платишь!

Не знал старшой, почему Жень живёт у него и приносит много пушнины и мяса. Любил Жень Шень, и она любила его, но любовь их была тайная.

А шаман всё говорил:

– Берегись этого молодца! У тебя дочь невеста, влюбится!

Но тот смеялся.

– Ха-ха-ха! Разве дочь моя будет любить нищего и бездомного? А польза от него мне большая. Я от всего стойбища не получаю столько пушнины и мяса, сколько от него.

Но Жень людей не забывал: за то, что они его кормили и обогревали, часто отдавал мясо. Медведя убьёт, косулю подстрелит и других животных – несёт людям. Старшой его ругал, но Жень не слушал, говорил: