Наследники империи

Рисстаний взглянул на молодого воина. Бледность уже сошла с его лица, глаза горели решимостью.

– Выступаем, – кивнул император.

– Не разумнее ли занять оборону здесь, в крепости? – подал голос один из князей.

– Мы уже обговаривали это, – резко ответил Рисстаний. – Я не оставлю Хорум на растерзание.

– Через Хорум открывается путь в тыл Келенгана и остальных крепостей, – добавил Аррелий. – В свое время Хорруг совершил именно этот маневр, хишимерцы поступят так же. Сидя здесь, потеряем время и загоним себя в ловушку.

– Подать сигнал к выступлению! – приказал молодой император. – Обозы оставить здесь, движемся ускоренным маршем.

– Дельно, – одобрил Аррелий. – Припасы отберем у хишимерцев.

* * *

Привстав на стременах, князь Литарий окинул взглядом шеренги своих бойцов. Как ни готовился князь к защите своего города, все же снарядить воинов как следует не хватило ни времени, ни средств. Большинство были облачены в легкие кожаные доспехи и стеганки, вооружены топорами, пиками и простыми деревянными щитами. Только несколько сотен княжеских воинов блистали броней доспехов. Так же в броне были и ританские копейщики, пришедшие на защиту Хорума. Рассудив, что сидя за городскими стенами, не приспособленными для долгой обороны, можно оказаться в ловушке, князья вывели войско в степь и заняли позиции для битвы.

К Литарию подъехал всадник и сообщил:

– Прибыл гонец от князя Кадония. Легардийцы обходят хишимерцев с фланга, чтобы отсечь обозы и ударить с тыла.

– Кадоний, как всегда, все делает по-своему, – хмуро проворчал Литарий, отпустив всадника.

– Тем не менее, маневр неплох, – заметил ританский князь. – Без обозов наступление хишимерцев замедлится, а удар в тыл внесет смятение.

– Вот только нам без легардийской кавалерии придется тяжко, – проворчал князь Литарий. – Моих всадников слишком мало.

– Зато мы на выгодной позиции, – ответил Даманий. – Справа и слева низины, сейчас они заболочены, хишимерцы туда не полезут, а между ними большим отрядам не развернуться. Если остановим авангард, выиграем время.

В рядах воинов прошелестел ропот. Князь Даманий указал в степь:

– Смотри.

По степи волнами разливались шеренги воинов. Солнечные блики играли на броне доспехов, остроконечных шлемах, щитах, клинках и остриях копий. Ветер развевал над хишимерскими когортами черные знамена с четырехконечными звездами.

– Их раза в четыре больше чем нас, – заметил ританский князь. – А это всего лишь передовые отряды.

– Да, возможно, это будет наша последняя битва, – кивнул правитель Хорума. – Гонцы сообщили, что император собирает войско у Келенгана. Нам придется задержать хишимерцев здесь как можно дольше.

– Тогда за дело, – просто ответил Даманий и, пришпорив гиппариона, поскакал к своим копейщикам.

Князь Литарий объехал ряды своих воинов.

– Готовы сразиться за Хорум и Арамею с этой ордой? – громко спросил он, кивнув в сторону хишимерского войска.

– Готовы, князь, – спокойно отозвался из строя крестьянин в стеганке с топором в руках под общий нестройный хор воинов.

– Как зовут?

– Далман. Все мои ушли за Келенган, а мы с соседями остались с тобой, князь.

– Удачи тебе, Далман. Удачи всем нам.

Приготовления с обеих сторон длились недолго, вскоре шеренги хишимерских пехотинцев двинулись вперед, ощетинившись копьями.

* * *

Призывный хор множества голосов смолк. Скрестив руки на груди и склонив головы, сотни жрецов разом упали на колени. За ними на колени пали простые последователи, пришедшие в очередной раз узреть чудо и выразить преданность грозному божеству. Хишимерские воины ударами плетей и пинками заставили опуститься на колени и арамейских пленников.

В полудне пути от Мархаба проплешиной среди лесов простиралось каменистое плато. В самом центре его раскалывала глубокая трещина, свет луны терялся в бездонной пропасти. Жрецы утверждали, что пропасть ведет в полное ужасов царство Тота, простым хишимерцам оставалось лишь верить на слово служителям культа. Никто в здравом уме не отважился бы приблизиться к священному месту самостоятельно в неурочное время и уж тем более проверить на личном опыте правоту жрецов.

Свет полной луны всколыхнулся серебристым покровом, явив взорам пирамидальное сооружение, опирающееся на тройную колоннаду по всему периметру. Как всегда, Тот откликнулся на зов почитателей и позволил служителям культа войти в свой храм.

Поднявшись с колен, жрецы друг за другом вошли в арку входа, следом воины загнали пленников. Кровь рабов должна была окропить живое сердце мертвого бога и умилостивить его. Простому люду надлежало оставаться снаружи.

В золотом саркофаге, стоявшем почти вертикально у стены, покоились останки Тота. Пустые глазницы черепа взирали на жрецов. На алтаре в центре храма пульсировало черное сердце.

Жрецы вновь хором затянули молитву, испрашивая у божества благословения. Двое служителей культа взяли за руки одного из пленников и повели к алтарю, где его уже ожидал старший жрец с кривым ритуальным ножом в руке. Неожиданно другой пленник оттолкнул всех троих и сам вышел к алтарю.