Наследники легенд

– Я не это имел в виду, – поспешно отвечает он, затем, помолчав, поясняет: – Или ты именно это и имела в виду? Что если мы не говорим, то занимаемся другими вещами?

Я сжимаю губы, чтобы не рассмеяться.

– На самом деле я сейчас ничего не говорила, Дэвис. Это все ты. – Смесь надежды и неуверенности делает его лицо еще симпатичнее. – Вот что я тебе скажу, – отвечаю я, сжимая в руке бронзовый ключ. – Я возьму это и подожду наверху, в твоей комнате, после того как Джиллиан надерет мне задницу, если ты разрешишь воспользоваться душем, пока тебя нет.

– Договорились.

Мы улыбаемся друг другу, и у меня возникает ощущение, что это мгновение принадлежит только нам. Это наша тайна. Бабочки крутятся в животе, потому что, хотя мы обмениваемся несколькими легкими поцелуями, ни один из них не был таким жарким и страстным, как тот, первый. Если я приму его приглашение, то смогу остаться в одиночестве в его комнате впервые со второго испытания. Ник смотрит на меня сверху вниз, и в его глазах тоже мелькает осознание. Он тянет меня за пояс, так что мы оба выпрямляемся, раскрасневшись, и прижимает теплый большой палец к моей ладони, словно подтверждая обещание.

Нам понадобилась еще одна вспышка света, чтобы разделиться и разойтись в разные стороны, но теперь, направляясь к зоне подготовки, я могу ожидать хотя бы чего-то хорошего.

Арена для испытания боем находится в лесу недалеко от серебряной часовни. На тщательно утоптанной земле нарисован круг размером со среднюю окружность на матах. Вокруг него расставлены стулья и табуретки для зрителей.

Оуэн и Джилл расположились на противоположных сторонах арены, так что им хорошо виден центр. Я не знаю, где Сэл, но чувствую его взгляд сверху. Может, на дереве. Еще не совсем стемнело.

Шесть состязающихся пажей одеты в подобранные по размеру штаны, дающие максимальную подвижность, и рубахи цвета династии своего поручителя, украшенные его символом в центре.

Лишь на мне золотой цвет династии Артура.

Сэл сказал, что у меня слишком много причин находиться здесь. Раздробленные цели.

Сегодня я сфокусируюсь на одной и буду сражаться только за одну семью: за свою.

Схватки устроены так: каждый паж выходит на ринг трижды, а всего проводится девять схваток. Когда на ринге появляется первая пара, Ник смотрит мне в глаза и подмигивает. Он никогда не видел, как я дерусь, и его спокойная уверенность в моих способностях помогает собраться.

Сидней легко расправляется с Гриром с помощью квотерстаффа, но проигрывает Блейку, когда дело доходит до длинного меча.

Уитти выбивает Блейка с ринга быстрыми уколами и взмахами кинжала. Затем, ко всеобщему удивлению, ему удается одолеть Воугна, вооружившись квотерстаффом. Воугн отбрасывает в сторону шест Уитти и покидает ринг, лицо у него красное, как его рубаха. Очевидно, что еще с разминки он рассчитывал одержать победу в трех матчах из трех, выиграв все схватки с разным оружием. Он швыряет свой шест в дерево, так что тот раскалывается пополам. Фитц подходит к своему пажу, чтобы ободряюще похлопать его по спине, и шепчет что-то ему на ухо. Хотя Фитцу не нужен оруженосец – у него есть Эван, – похоже, он все-таки переживает за успех пажа.

Остальные пажи, оруженосцы и наследники радостно кричат или охают, а в перерывах между раундами болтают друг с другом. Только Ник, по-прежнему сгорбившись, молча наблюдает за схватками с нейтральным выражением лица.

Каждый раз, когда паж выходит на ринг с твердым черным учебным мечом, все взгляды обращаются на Ника. Все хотят знать, что думает наследник Артура.

Моя первая схватка против Сидней, с кинжалами.

Грир хлопает меня по спине и кивает, когда я иду к арене.

– Ты справишься.

Сидней в оранжевой рубахе улыбается мне и торжественно шагает к рингу. Я никогда не видела вблизи символ династии Борса – три ленты, пересекающие круг. Исход схватки ее, похоже, совсем не беспокоит. Я встряхиваю плечи, чтобы расслабить их, и расправляю пальцы правой руки, прежде чем ухватиться за рукоять резинового кинжала. Мы с Сидней встаем в стойки: в равновесии, на согнутых коленях, прикрыв тело и жизненно важные органы, выставив кинжалы вперед, держа их хватом молотобойца.

Джиллиан подает сигнал к началу.

Мы танцуем – Сидней атакует, я уклоняюсь – достаточно долго, чтобы на наших лбах скопился пот. Мне удается уклоняться от каждой атаки, но сама я провожу только одну: взмах кинжала, который она блокирует, хотя и с трудом. Она наносит удар снизу, нырнув под локоть, я отпрыгиваю назад – и тут же слышу свисток.

– Выход за пределы поля, Мэтьюс! Очко пажу Холл. – Джиллиан аплодирует. Матч окончен.

Проклятье.

Я злюсь, что проиграла из-за простой ошибки, но ярость в глазах Сидней это почти компенсирует. Она не ожидала, что я продержусь хотя бы столько, и, судя по выражению некоторых других лиц, включая Джиллиан, никто не ожидал.

Когда я сажусь на скамейку, мы с Ником пересекаемся взглядами. Он поводит плечами, словно говоря: «Стряхни это с себя».