Наследники легенд

В поле зрения появляется рука в белой перчатке, держащая тарелку с салатом. Подняв взгляд, я вижу пару слегка раскосых карих глаз на золотисто-коричневом лице. Женщина улыбается и подает Гриру следующую тарелку. Мужчина справа от Ника наливает сладкий чай в наши пустые чашки, и я замечаю, что он тоже темнокожий. Я чувствую, как лоб хмурится, когда замечаю, что у всех официантов здесь кожа черная или смуглая. Еще одно напоминание, что это не мой мир. Я здесь просто для того, чтобы правильно попрощаться.

Ник касается моей ладони костяшками пальцев.

– Все в порядке?

Я моргаю.

– Ага, – говорю я, и он отвечает мне вымученной улыбкой.

Остаток ужина проходит в вихре блюд и вкусов: жареная утка с пастернаком, тушеные кабачки со свежими прутиками базилика и кедровыми орехами, овощное ризотто.

Только когда мы едим десерт, начинает играть музыка, и я вспоминаю, что тут есть еще танцевальная площадка. Мы как раз доедаем наш хлебный пудинг, когда Ник толкает меня локтем.

– Хочешь потанцевать?

Я переспрашиваю, но он выглядит серьезным, поэтому я, запинаясь, отвечаю «да» и выхожу с ним на танцпол под довольно громкие выкрики Эвана. К счастью, они почти не слышны на фоне общего движения и шума.

– Он вообще хоть иногда прекращает? – бормочу я.

– Ни разу не замечал.

Мы останавливаемся в пустом углу танцевальной площадки, но прежде чем мы успеваем начать, группа начинает играть громкий ритмичный свинг. Ник обхватывает меня за талию и улыбается. Не нужно слов. Мы можем лишь танцевать – а потом рука с тонкими пальцами стучит его по плечу.

Мужчина, стоящий за спиной Ника, – безмолвный вампир в парадном костюме. Желто-красные глаза цвета пожухлых листьев глубоко сидят на бледном лице под черными ястребиными бровями. Под черным костюмом видны темно-красная рубашка и тонкий черный галстук. Он, без сомнения, красив, но это пугающая красота; как старинное готическое строение, он весь состоит из острых, агрессивных черт. Едкий, приторный запах, исходящий от него, застревает в горле, как желчь.

Мерлин.

– Айзек, – когда я слышу сдавленный голос Ника, по спине пробегает холодок.

Этот жуткого вида человек – Айзек Соренсон.

Королевский маг лорда Дэвиса.

45

– Николас.

Айзек наклоняет голову, но что-то в этом жесте выдает насмешку, а не уважение. Он смотрит Нику через плечо. Похоже, не только я заметила, что Ник шагнул немного в сторону, заслоняя меня собой.

– Что тебе нужно? – произносит Ник на октаву ниже, чем обычно.

– Твой отец хочет, чтобы ты присоединился к нему в передней, – произносит Айзек глубоким баритоном. Он поворачивается, показывая на неприметную дверь рядом со сценой, и я замечаю, что у него слегка заостренные кончики ушей.

Ник и до этого крепко стискивал зубы. Очертания его подбородка становятся еще напряженнее, когда Айзек упоминает отца.

– Прямо сейчас?

– Боюсь, что так, мой сеньор, – тихо произносит Айзек, держа руки перед собой, как вежливый слуга, хотя властность и ум в его взгляде выдают, что он кто угодно, но не слуга.

Ник тяжело вздыхает, пытаясь успокоиться, так что его грудь и плечи поднимаются. Он поворачивается ко мне, заслоняя от взгляда Айзека.

– Извини, пожалуйста. Мне нужно идти.

Слегка нахмурившись, он опускает голову в задумчивом оцепенении, словно принимает решение, в котором не уверен.

– Я найду тебя после Отбора, хорошо?

Смесь тревоги и надежды в его синих глазах заставляет сердце колотиться о ребра. Оно снова обретает ровный ритм, когда я слышу собственный ответ:

– Хорошо.

Он вздыхает еще раз, на этот раз тихо и с некоторым облегчением. Кажется, мы оба ожидаем, что Айзек уйдет вместе с Ником, но мерлин просто кивает ему на дверь. Ник переводит взгляд с него на меня и обратно и, наконец, останавливает его на мне в безмолвном предостережении, в котором нет нужды. Я уже знаю, что Айзек опасен.

Когда Ник исчезает в толпе, я ощущаю на лице всю силу взгляда Айзека. Если внимание Сэла воспринимается как искры или угольки, то Айзек излучает удушающую июльскую жару. Его бездонные глаза впиваются в мои.

И все же я не отвожу взгляд. Я пришла сюда не для того, чтобы прятаться.

– Кто этот человек?

Я вздрагиваю, услышав голос бабушки, а тонкие губы Айзека растягиваются в отвратительной улыбке, обнажая самые длинные зубы, которые я видела. Нет, не зубы. Настоящие клыки.

– Это ты – та девушка, unanedig?

– Кто-то злой, бабушка.

– Да.

– Мне не нравятся его глаза.

– И мне тоже, но мне нужно сосредоточиться, пока я здесь, на виду у всех. Не могла бы ты…

Она исчезает так быстро и тихо, что я пугаюсь, не пропала ли она вообще. Я закрываю за ней дверь и временно крепко запираю ее.

Взгляд Айзека блуждает по мне вверх и вниз, и, поизучав некоторое время, он тихо насмешливо хмыкает.

– Восхитительно.

От любого другого человека это было бы комплиментом, но в его устах это слово заставляет желудок корчиться, будто я съела тухлое мясо.