Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

«Служил? — он мысленно усмехнулся. — Верно, в каком-то роде…»

— Служил, — ответил Марк. — Почему вы, господин Аамон, так решили?

— Ты явно не крестьянин.

— Ваша речь тоже отличается от речи ваших Братьев, — тихо проговорил Марк.

— Немного. Сакрум тоже изъясняется не просто. Но мы теперь говорим о тебе, Саргон. Ты служил в Королевской Гвардии? Или пажом короля?

— Пажом принца, — ответил Марк, и это развлекло его немало, но лицо оставалось каменным.

— Поэтому ты и оказался в одном отряде с Рианорами? — спрашивал лекарь. — Ты пошёл за своим принцем?

— А мой принц пошёл за своей невестой, — ответил тот с глубоким вздохом. — Говорил я ему, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но неужто принц будет слушать своего пажа? Принца убили, а я чудом остался жив, но теперь попал к вам. И неизвестно мне, что Сакрум сделает со мною.

— Если Сакрум сохранил тебе жизнь в самом начале, он хорошо подумает, прежде чем убивать тебя. Так было и с Малваром. Теперь Малвар его Брат. Быть может, и ты им станешь.

Марк зачерпнул вкусной похлёбки и отправил в рот, избавив себя от необходимости отвечать. Лучше он сто раз рискнёт, чтобы вырваться на свободу, чем станет Братом этого дикаря.

Следующее утро принесло ему ещё больше облегчения. Лекарства и еда помогали, он набирался сил и мог вставать самостоятельно, не опасаясь упасть и стать посмешищем для всего шамширского лагеря.

За эти дни Марк не раз видел Сакрума, но издалека, и судьба избавила его от встреч с ним. Владыка Шамшира был хмур, но спокоен, и всегда окружён своими Братьями. Малвар появлялся с ним рядом больше всего и всегда что-то упорно шептал ему на ухо, а Сакрум прислушивался.

Сакрум более не приглашал Марка к себе, но принц понимал, что лишь с его согласия он ещё дышит и даже поправляется. Сакрум решил оставить его. Или ожидает, когда он наберётся сил, чтобы всласть насладиться его мучениями? Никто не говорил, что Сакрум желает получить от него и почему не убивает. Его Братья глядели на Марка с недоумением, будто спрашивая: «Почему он ещё жив?!»

А однажды вечером в шатёр вошла девушка. Марк боковым зрением увидел её силуэт и тотчас понял, что что-то не так. Он обернулся и вздрогнул. Перед ним стояла Атанаис в белой косынке и шамширской одежде. Девушка испуганно прижала палец ко рту и отчаянно прошипела:

— Тихо! Только тихо, ничего не говори!

— Боже мой! — только и выдавил Марк, покачнувшись. Всё перевернулось в его душе от ужаса. — Почему ты здесь? Где Ишмерай?

Атанаис лишь горько мотнула головой, и в палатку вошёл лекарь Аамон.

— Это Атанаис, — представил он девушку. — Моя помощница. Будет долечивать твои раны. Но имей ввиду — трогать её нельзя. Сакрум следит за этим.

Марк почти не слышал лекаря. Его глаза горько глядели на сестру своей невесты, на Атанаис Алистер, на этого прекрасного лебедя. Господи, как она оказалась у этих головорезов?! Где Ишмерай? Где остальные?

Девушка принялась раскладывать склянки с мазями. Руки её дрожали.

— Снимай рубаху, — приказал Аамон, и Марк повиновался. От шока он перестал соображать. Понимал лишь одно — нужно было держать язык за зубами.

Когда Атанаис обрабатывала его раны, лекарь вышел из палатки.

— Где все? Что произошло? — выдохнул Марк.

— Мы добрались до Авалара, — шёпотом затараторила Атанаис. — Там на нас напали люди. Целым взводом. Они давно убивают фавнов. Меня и Ишмерай схватили, увезли в разные стороны. Шамширцы помогли мне и привезли сюда. Что случилось с Ишмерай и остальными, я не знаю.

Марк замолчал. Ишмерай увезли. И неизвестно, жива она или нет. В палатку вернулся Аамон, и Атанаис в молчании закончила обрабатывать его раны.

— Хорошо, молодец, — одобрил Аамон. — Пошли дальше. Нас ждут ещё четверо. Отдыхай, Саргон.

Марк поймал отчаянный взгляд Атанаис. Он даже не успел спросить, как с ней обращались, где и с кем она жила. Пытал ли её Сакрум? Двигалась она энергично, на лице не было следов побоев.

«Господи Боже, — подумал Марк, зажмурившись, сползя на лежанку. — Как мы умудрились во всё это вляпаться?!»

Глава 3. Учительница музыки

Деревня Зеесдорф извилистой речкой разлила владения свои в самом живописном месте, которое только можно было представить. Её окружали высокие горы, горбатые склоны которых покрывали изумрудные плащи летних лесов, рыжие холмы, волнами поднимающиеся и опускающиеся, и множество маленьких серебристых озёр, чистых, будто гладь зеркала.

Рядом с одним из таких озёр высилась башенка местной церквушки, куда стекались прихожане из разных концов деревни. А деревня была крупной — семь десятков домов, не меньше. Жители радовались возвращению преподобного Майахофа и не обратили никакого внимания на его новую служанку — Альжбету Камош. Юную, тихую, неразговорчивую чужеземку с огромными мёртвыми глазами. Она носила простые платья тёмно-коричневого и чёрного цвета. Коротко стриженную голову всегда покрывала светлая косынка. Поговаривали, что бедняжка облысела из-за болезни.