Наследники земли

Уго схватил ближайшего подонка за волосы и сбросил со скамейки. Реакция пьяниц была заторможенной. Одного винодел ударил деревянной миской, другого сшиб кулаком. Вскоре Уго понял, что Педро дерется вместе с ним, – мальчик протянул виноделу кочергу, а сам вооружился поварешкой, которой помешивают олью. Оба безжалостно молотили пьяниц. Сопротивления почти не было. Большинство просто вывалилось из таврены, ругаясь и крича, а кто-то падал на пол. Избежавшие ударов со смехом выбегали на улицу. Расправляясь с пьяницами, Уго приметил, что один пытается выползти из-под стола на четвереньках. Едва он начал подниматься, как сокрушительный удар по почкам вновь повалил беглеца на пол. Уго замахнулся кочергой, чтобы его добить, но на его пути встал Педро.

– Не стоит его убивать, – сказал мальчик, отражая удар, – так мы наживем много проблем. Я позабочусь о ней, – добавил Педро, указав на Катерину; обессиленная, она опустила голову на стол, безвольно свесив руки.

После кратких препирательств мальчик забрал у Уго кочергу. Тогда разгневанный винодел пнул уползающего к двери мерзавца в лицо.

На следующее утро Катерина не вымолвила ни слова – она беспрерывно плакала и была не в силах подняться с постели. Уго принес еду – Катерина к ней не притронулась. Вниз она не спускалась. Время от времени Уго поднимался к ней – тогда Катерина поворачивалась к нему спиной. В полдень он принес еще еды – подогретую вчерашнюю олью.

– Где ты был? – упрекнула его русская, едва Уго вошел.

Он испугался, увидев Катерину: обхватив себя руками, она стояла перед окном в ночной рубашке, которую Уго надел на нее накануне вечером. Волосы ее были расчесаны.

– Ты знаешь, что я был с Мерсе. Ты не захотела пойти…

Катерина не удостоила его взглядом. Уго поставил миску на стол.

– Всю жизнь у меня были хозяева, которые насиловали меня и принуждали исполнять их прихоти. У меня никогда не было друзей. А потом появился ты… и Барча.

– Я все еще с тобой. И я тебя люблю…

Катерина уклонилась от объятий:

– Вчера тебя не было.

– Но…

– Вчера я снова стала рабыней…

– Нет, Катерина, это все из-за вина…

– Нет, Уго, это из-за одиночества. А вчера я была одинока, совсем одинока. Ты часто куда-то уходишь; если не торгуешь вином, то идешь к дочери и внуку. Барчи тоже нет… Я твоя женщина, но не могу стать твоей женой из-за Рехины. И я задаюсь вопросом…

– Я люблю тебя, – прошептал Уго, пытаясь приблизиться.

– А если завтра я снова напьюсь и тебя опять не будет рядом?

– Я… буду рядом. Клянусь.

Катерина выдавила из себя улыбку и покачала головой:

– Ты не должен бросать дочь и внука. Они кровь твоей крови, они твоя семья. Я не могу просить тебя об этом. И не хочу. Да и без работы нельзя прожить.

– Катерина…

– Оставь меня, – проговорила она, не отрывая взгляда от домов Барселоны, которые высились за улицей Бокерия.

В последующие дни Уго избегал навещать Мерсе и Арнау. Он передал дочери через Педро, что Катерина плохо себя чувствует. После драки посетителей в таверне стало меньше. Слухи и сплетни заставили многих горожан обходить это место стороной. Кто-то с отвращением заглядывал внутрь и сразу уходил. Уго предполагал, что это продлится несколько дней, пока все не забудут о побоище. Однако удача от него отвернулась – и те немногие, кто заглядывал в таверну, в итоге быстро уходили.

Катерина все еще сидела в одиночестве на верхнем этаже. Порой она плакала, хотя большую часть времени просто молча смотрела в окно.

– Если так и будет продолжаться, посетители к нам не вернутся и таверну придется закрыть, – сказал Уго однажды ночью.

Катерина лежала в постели – к нему спиной.

Уго лукавил. Основной доход приносило вино, которое он продавал целыми бурдюками цеховым мастерам, торговцам и богатым ремесленникам. Вино, разливавшееся в таверне, хоть и пользовалось хорошей репутацией в городе, продавалось хуже. Прошло чуть больше года, а Уго уже сумел выкроить себе хорошее место на оптовом рынке. Он покупал отличное вино. Отправлялся к писарям на площади Сант-Жауме и диктовал заказы на покупку вин из мест, где он бывал в бытность шпионом Рожера Пуча: Мурвьедро, Кариньена, Виналопо… Кроме того, по настоянию Герао и при его же деятельной помощи Уго решился запросить вина из Неаполя и Калабрии через консульства Барселоны в этих регионах, хотя еще и не получил ответа. Поначалу Уго хотел доверить писание писем дочери, но затем вспомнил, что просил о том же Рехину, и от возможного сравнения Мерсе с женой ему стало не по себе. Закончив с письмами, он отвозил их в почтовое отделение на улице Бория, откуда их рассылали по адресам. Некоторые переговоры оказались плодотворными – Уго пришлось использовать векселя для оплаты товаров за пределами Барселоны. В этом ему вновь помог Герао. Наконец, среди прочего Уго раздобыл вино из Мурвьедро на продажу и за короткое время сумел заработать хорошие деньги.

Катерина знала, что большая часть их доходов зависит от вина, которым занимается Уго. И пока тот диктовал письма, ходил на почту и развозил вино по домам покупателей, она занималась таверной – это была ее территория.