Наследство Бабы-Яги

Я старался идти: как можно быстрее, и как только мои ноги коснулись твердой почвы леса, повалился на землю.

— Знаешь, Костя, такие приключения не для каждодневного повторения.

— Это точно, — согласился со мной Кощей.

Грибов мы так на обратном пути и не набрали. Слишком вымотанные и усталые, с единственной мыслью «как бы добраться до дома» мы плелись по лесной тропинке.

Только когда вдалеке показался дымок родной «избушки», я облегченно вздохнул.

Понфирий увидев меня в таком виде, чуть не поседел раньше времени. Охая и ахая, он отправил нас с Кощеем в баньку, где мы нормально отмылись и разомлели, а когда вернулись в дом, стол уже был накрыт. Мы ужинали не торопясь и с наслаждением, а домовой все пытался подсунуть нам на тарелку, то еще один кусочек мяса, то парочку оладий, то подложить горячей скворчащей картошечки.

— Фиря уймись, мы же так лопнем.

На что тот только отвечал улыбаясь.

— Ничего с вами не случится, кушайте, кушайте, а то вот как исхудали, а на тебе, — ткнул он вилкой в сторону Кощея, — вообще одни кожа да кости остались. Все, я теперь вами займусь, глаз с вас не спущу, будете у меня как следует питаться по нескольку раз в день, а я прослежу, чтобы все, что на тарелках положено съедали.

Я застонал.

— Понфирий, я больше не могу, объелся, спать пойду. Костя ты как?

— Я тоже, пожалуй. День сегодня тяжелый был, пора и на боковую.

Выскользнув из-за стола, мы опрометью кинулись наверх, пока домовому не пришла идея еще чем-нибудь накормить уставших домочадцев.

Утро нас застало солнечной погодой, чем здорово порадовало. Костя предложил сходить проведать Настю и рассказать ей о вчерашних похождениях. Я был не против, потому что хотел проведать Грома и немного на нем прокатиться. Магия коня действовала на меня успокаивающе, а мне необходимо было вернуть душевное равновесие.

Настя естественно очень расстроилась, что ей не удалось сходить с нами на болота, да еще и обозвала дураками, при этом рассказав несколько способов изгнания Кикиморы.

Почувствовав себя полными невеждами, мы клятвенно пообещали, что если куда и соберемся, то сначала заглянем к ней за советом или возьмем с собой и только после этого отправимся совершать подвиги или с кем-нибудь сражаться. Гром встретил меня радостным ржанием. Выведя его из конюшни, я быстро вскочил в седло, и мы понеслись навстречу ветру. На душе сразу стало спокойно и хорошо. Все проблемы отошли на второй план. Сейчас не было ничего кроме моего коня, несущего меня вдаль.

Вдоволь нагулявшись, я вычистил Грома и, попрощавшись с ним, вышел из стойла.

Костя собрался забежать в деревню к Марье, а я решил составить ему компанию.

У дома знахарки толпилось несколько человек.

— В очередь, ребятки, — сказал нам седовласый мужчина с грустными, отчаявшимися глазами.

— Что опять случилось? — спросил я Кощея и мы, не сговариваясь, взбежали по лестнице и ворвались в избу.

— Марья, что происходит?

— Потом, — прошептала она одними губами.

Напротив знахарки сидела девочка лет семи, а рядом стоящая женщина, видимо ее мать, причитала.

— Я ведь не знаю, что и делать? Врач говорит обычная простуда, только не верю я. Танечке все хуже и хуже становиться. Да и не одна она у нас в деревне заболела. Помоги, Марья. Я знаю, ты можешь.

— Как не помочь, помогу, конечно.

Знахарка сняла с шеи амулет в виде небольшой деревянной пластинки с исписанными на ней непонятными символами и одела девочке на шею.

— Вот, пусть не снимает, через пару дней ей должно стать легче.

— А если не станет? — заливаясь слезами, спросила мать девочки.

— Станет, а теперь ступай отсюда, да скажи, что приема больше не будет.

Народ на улице загудел и заволновался, но быстро разошелся по своим делам.

— Беда у нас опять в деревне, Навьи объявились.

— Помню, это духи смерти, но они долго на одном месте не задерживаются.

— Так-то так, только вот за это время успевают извести немало населения деревень.

— Что же делать? Как от них спастись? — спросил я.

— Единственная защита обереги или нашивки на одежде с охранными знаками, напитанными силой. Да только разве заставишь народ навешать на себя непонятно что. Это только у кого беда уже случилась, ко мне бегут, да и то не все, некоторые своих родных в районную больницу отправляют. Навьи в основном ночью нападают, а у нас редко кто после захода солнца на улицу выходит. Поэтому нужно охранные знаки на дома наносить.

— Значит, нанесем, — уверенно произнес я, — у тебя обереги еще остались?

— Нет, все жителям раздала, последний девочке при вас на шею повесила. У меня и было-то всего четыре штуки, Яганна пару лет назад присылала.

Я прищурил глаза и пристально посмотрел на Марью.

— Ты его с себя сняла, значит сама без защиты осталась?

— Осталась, — развела руками женщина, — но ничего, я осторожна буду, Кощею ничего не грозит, он у нас сам, как ходячее проклятие, а у тебя, — знахарка пальцем легонько коснулась висящего на груди камушка, — защита на все случаи жизни.

— Что-то эта защита вчера не помогла, — проворчал я, — от Навий точно подействует?

— Сто процентов.

— Тогда показывай эти твои знаки.