Наследство убитого мужа

Он, видимо, выдал что-то ужасно смешное. Мужики загоготали, мое скрюченное тельце становилось объектом пристального внимания.

– Помнёте, помнёте, самцы похотливые, – добродушно ворчала Эльвира. – Блин, Лёлик, не при дамах же, – бросила она, и тип с раздвоенным носом отдернул тянущуюся руку. – Успеете еще… после того, как я с ней свои дела перетру.

– Эльвира, что происходит? – прохрипела я и сжала зубы. Головокружение сменилось режущей болью под лобной костью. – Эльвира, что вы от меня хотите?

– Расслабься, дорогая, все объясним. Позднее, – вкрадчиво сообщила соседка. – Ты полежи пока, отдохни, не волнуйся. Не могу тебя утешить сообщением, что все будет хорошо, но ты надейся, ладно?

Меня терзал неконтролируемый страх. Влипла по самое горлышко. Люди, призванные охранять мой покой, оказались банальными бандитами. Они наслаждались моим страхом, раздевали взглядами, ржали, и хоть бы что-то шевельнулось в их отмороженных душах! Они упивались своей безнаказанностью, своей властью над слабыми, выставляли напоказ порочное нутро своих душонок.

– Думаешь, мы плохие менты, душечка? – склонился надо мной Михеич. Солнце отражалось в маслянистых глазах. – Что ты, солнышко, здесь все заслуженные работники, настоящие асы своего дела, классные специалисты, гордость нашего управления… ну, за исключением, может быть, парочки желторотых. Просто тебе не повезло сегодня. Ну, звезды так сошлись, понимаешь?

– Эльвира, это же насильственное удержание человека… – бормотала я, цепляясь за последнюю надежду. – Это похищение… Эльвира, зачем вы это делаете, что происходит?

Внятных и доходчивых ответов, разумеется, не было. Только Калинин, отчаявшийся что-то выловить во взбудораженной взрывом реке, предложил с сарказмом:

– А давайте горюшко на нее возбудим? Чтобы не думала, что зря страдает. Присобачим ей преступное деяние, потрясающее воображение…

Я плохо понимала, о чем они говорят. Борцы с преступностью изъяснялись языком этой самой преступности, и им это нравилось. Мужики перебирались к костру, над которым пыхтела кастрюля, гремели миски, ложки. Видимо, в мое отсутствие Калинину удалось что-то выловить, а Шалашевич успел сварить. Или с собственной рыбой явились на рыбалку. Я сделала попытку привстать, замаячила мысль о новом побеге (слабенькая такая мыслишка), но ко мне уже подбирались плотоядно лыбящиеся Джулай и Вайман – видно, чувство голода не могло перевесить вспыхнувшую «страсть».

– А смотри, майор, ничего, хорошенькая… – урчал Вайман. Выпуклые глаза вываливались из орбит. Трясущаяся лапа ощупывала грудь. Я извивалась, но вторая рука держала крепко.

– А ну, по старшинству, товарищ старший лейтенант, куда вы поперед батьки?.. – бормотал Джулай, отдирая от меня постороннюю клешню и заменяя собственной.

Я застыла, не в состоянии сопротивляться. Кожа от страха теряла чувствительность, конечности перестали слушаться.

– Эй, народ, не увлекайтесь, – проворчала из-за кадра Эльвира. – Попугали – и хорош.

– Смотри-ка, майор, она замерзла, – хихикнул Вайман и потряс меня: – Ай, крошка, ты еще с нами?

– Девушка Мороз, – гоготнул Джулай, с сожалением убирая от меня руку. – Ладно, пусть полежит, а мы пока подкрепимся. Не уходи никуда, милая, хорошо? – потрепал он меня за щеку. – А потом мы с тобой поиграем.

– Во что играть будете? – деловито осведомилась Галина, подплывая к берегу, – В «десять голодных ртов»? В «санитарку и семь гномов»?

– А на видео можно снять? – поинтересовалась вынырнувшая вслед за ней Инна.

О чем они говорили? Я от ужаса теряла все связующие нити. Сознание проваливалось, трещала голова. Люди у костра стучали ложками, оживленно переговаривались. Я еще улавливала обрывки фраз, и стала вкрадываться мысль, что я в этой компании – не самый главный герой. Отчасти это подтвердил телефонный звонок – у Эльвиры сработал сотовый. Она выбралась из кучки сослуживцев, приложила трубку к уху, послушала, а потом объявила торжественным голосом:

– Везут. Скоро будут. Давайте, мужики, живее стучите ложками. Эй, девчата, выбирайтесь из воды, одевайтесь.

В толпе загудели: «клево», «оттопыримся».

– А девчонки будут? – поинтересовался Плющихин.

– А это кто? – загоготал, тыча в меня пальцем, Вайман.

– А это – прерогатива Эльвиры Алексеевны, – напомнил Плющихин. – Ну ее на фиг, она же лопнет от страха. А мы народ порядочный, семейный… Ты бы еще про Галку с Инной вспомнил, дурында. Тоже девчата хоть куда, – постучал он кулаком по голове Ваймана.

– Но-но, – погрозила пальчиком брюнетка. – Ты, Плющ, говори, да не заговаривайся.

– Будут вам девчонки, – проворчала Эльвира. – Часа через четыре подвезут. Если хорошо себя вести будете.

– Вот это другое дело, – заулыбался Плющихин. – Эх, оттянемся сегодня, друзья мои…