Наследство в глухой провинции

– Скажи, что тебе просто хочется погулять на свадьбе, – пробурчала она.

– Очень хочется. Потому сейчас я предлагаю вам начать тренироваться. Горько.

Глаза Оли от удивления стали ещё больше, но Алексей не дал ей времени на раздумье. Притянул к себе и стал целовать.

Я под шумок сгребла в сумку свои доллары, документы на магазин и потихоньку побрела к выходу.

– Лара, куда ты? – с трудом оторвавшись, крикнула мне вслед Ольга.

– Мама поручила мне купить торт, – сказала я с порога. – Сегодня приезжает брат – у него командировка в родной город.

– А как же рассказ о твоих похождениях?

– Завтра, – отмахнулась я, – вечер вопросов и ответов – завтра днём!

– Вечер – днем? Что ты говоришь.

– Ничего не поделаешь, вся эта неделя у меня так и проходила: завтрак в обед, обед – в ужин, обычный пикник превратился в киднепинг, а поездка домой – в гонки с преследованием…

– Красиво жить не запретишь.

– До завтра, – сказала я им обоим и добавила: – День и время свадьбы сообщите мне на мобильник.

Ольга закрыла за мной дверь с несколько виноватым выражением лица. Что поделаешь, все не могут быть счастливы одновременно.

Однако все мы эгоисты. Одни явные, другие тайные. Но это и правильно. Если мы не станем о себе заботиться, то исчезнем как индивидуумы.

Говорят, некоторые с эгоизмом успешно борются. Начинают жить для других. Но и это тоже своего рода эгоизм, ибо человек осознает, что в таком качестве он не похож на остальных, и понимание своей избранности его греет…

Вот в какие дебри я залезла под настроение.

Никакой торт мама купить мне не поручала, но сегодня воскресенье, я приехала ночью. Кстати, ничего ни маме, ни папе не купила – вот ведь в магазине у Бойко я купила одежду для себя и для Ольги, а о родителях и не вспомнила. Теперь я собиралась исправить это упущение.

Кроме того, я решила сделать ещё кое-что: зайти в фирму по продаже недвижимости, что работает без выходных, и заказать, чтобы они подобрали для меня квартиру. Трехкомнатную.

Ольга удивится. Она внесла деньги на двухкомнатную, а я – на трёх. Но она теперь не одна. Наверное, и Алексей с чем-нибудь придёт. Отчего-то я была уверена, что он не такой нищий, как Коля Дольский. Впрочем, о чём это я. Совершенно точно, Ольга приняла бы его любого…

Увы, в нашем городе рядовые журналисты много не получают и живут, как большинство граждан, у той самой красной черты. Я ни за что бы не стала предпочитать Коле, например, банкира Лёву, только потому что тот много получает. Мои рассуждения всего лишь констатация факта… Я и не знаю, чем занимается Ушастый. И возможно, те десять лет, что он прожил вдали от Ольги, искривили его характер так же, как и её…

– Ларочка, тебе звонил из Ивлева какой-то Михайловский, – сказала мама.

– И что сказал? – пробормотала я, стараясь унять охватившую меня дрожь.

– Спросил, как ты доехала. Я сказала, что ты была измучена, не стала нам с папой ничего рассказывать и даже ужинать отказалась. Легла спать, а сегодня в десять часов только проснулась. Говорю ему, наверное, к Ольге поехала. Это её лучшая подруга…

– Чего это ты так разоткровенничалась с незнакомым человеком?

– Мне-то он, может, и незнаком, но не тебе, иначе откуда он знает такие подробности, а ко мне обратился по имени-отчеству?.. Кстати, очень воспитанный молодой человек. Кто он?

– Так, один майор. Работник угрозыска, – отозвалась я, вся ещё во власти нахлынувших на меня чувств: интересно, Фёдор догадался, что я уехала не по своей воле?

– Погоди, – всполошилась мама, – ты хочешь сказать, что тебе пришлось иметь дело с полицией?

«И с бандитами!» – могла бы сказать я. Но промолчать – будет ещё хуже. Страсть к домысливанию у меня как раз от мамы. Если я сейчас объясню ей всё понятнее и проще, может, и обойдётся.

– Я всего лишь подвезла по пути в Костромино его дочь, – объяснила я и подумала, что уж об этом-то я вполне могу рассказать маме. Она с удовольствием послушает. Да и папа тоже. – В краях, где жила тетя Липа, со мной и в самом деле кое-что произошло, – сказала я своим родителям – к тому времени из спальни вышел и папа, – но сначала вы меряете обновки, которые я вам принесла, потом мы обедаем, потому что я уже проголодалась, а затем я буду вам рассказывать. Но при одном условии.

– Каком? – в один голос спросили мои родители. – Телевизор на это время должен быть выключен!

И усмехнулась про себя: папа усиленно соображал, какие передачи он может пропустить и стоит ли этого мой рассказ.

– Если вы заняты, могу и не рассказывать.

– Нет-нет! – опять в один голос вскричали они и, переглянувшись, расхохотались.

Родителям я тоже угодила. В смысле одежды. Моему папе, как и маме, пятьдесят два года. Оба удивительно моложавы. Наверное, от того, что они много лет живут в счастливом браке и не мотают друг другу нервы, не пьют без нужды и охотно выезжают на природу. В последнее время к своим друзьям, которые купили участок в предгорье, возле небольшой речушки, и где прямо за сетчатой оградой их владения растет огромная груша-дичка, а чуть подальше – целая кизиловая роща.