Настасья Алексеевна. Книга 4

– Слушаю… Настенька! Здравствуй, дочка! Как хорошо, что ты позвонила. У нас Евгений Николаевич… Он подарил нам свой ваучер…И я не знаю, как ты отнесёшься к этому…

На другом конце провода Настенька засмеялась, спрашивая:

– К ваучеру?

– Да нет, не к ваучеру, а к тому, что он просит у нас твоей руки. Он только что сказал об этом, и мы все в шоке.

Настенька неожиданно разрыдалась.

– Не плач, дочка, – проговорила Ирина Александровна и сама заплакала, отдавая трубку Алексею Ивановичу.

Он успел только произнести «Аллло!» как услышал в ответ:

– Папа, это ты? Я согласна, – и бросила трубку.

– Ну, что ж, она согласна и плачет, как я понимаю, от радости. Что скажешь, мать?

Ирина Александровна подошла к Евгению Николаевичу и обняла его растерянного, прижимаясь к его лицу мокрой от слёз щекой.

– Спасибо тебе, Женечка! Я верю, что вы будете счастливы.

На очереди с объятиями стоял Алексей Иванович, потом Татьяна Васильевна, потом Верочка и последним с мужским рукопожатием подошёл Владислав Владиславович, говоря:

– Поздравляю! Я тоже сделал Верочке предложение на днях. Через месяц собираемся праздновать свадьбу. Жаль, что вы будете далеко, а то бы отметили кругленькую свадьбу вместе.

За стол все сели радостными. Слёзы у мамы и бабушки высохли. И первый тост шампанского прозвучал за здоровье и счастье Настеньки и Евгения Николаевича. Выпили, и опять зазвонил телефон. Снова звонила Настенька. Она немного успокоилась и попросила к телефону Евгения Николаевича.

Он встал из-за стола и дрожащей рукой взял телефонную трубку. Он не знал, что Настенька хочет ему сказать. Может быть, она одумалась и всё отменит. Может, она от неожиданности так сказала, что согласна. Или её не так поняли. Женская натура полна загадок. Он прижал трубку к уху и услышал:

– Женечка, милый, я люблю тебя. Спасибо тебе за то, что ты есть.

– И я люблю тебя давно-давно. Только не мог сказать.

– Тогда было нельзя. И я не могла. Когда ты прилетишь? Прилетай скорей.

– Завтра вылетаю. Я люблю тебя.

Они так долго говорили о любви. Евгений Николаевич даже не спросил о делах. Любовь захватила всё, не давая возможности вспомнить о том, что за столом сидят и ждут. Но все всё понимали.

Наконец трубку буквально выхватила Ирина Александровна и сказала:

– Доча, завтра наговоритесь. Мы все поздравляем тебя. Все хотят с тобой поговорить. Даю трубку бабушке.

За бабушкой к телефону подошла Верочка, потом Владислав Владиславович и папа.

Вечер прошёл замечательно.

На следующий день Евгений Николаевич вылетел в Осло, где в тот же день пересел на рейс до Лонгиербюена. Поздно вечером за ним прилетел вертолёт с Настенькой.

С этого момента у них началась новая жизнь.

ПОЛЯРКА

1.

Что значит это магическое слово «полярка»? Вот именно начинающееся с «по», а не «пу», потому что пулярка – это жирная, хорошо откормленная кастрированная курица, которую так называли на Руси давно, ещё в дореволюционное время, а название такое произошло от французского «пулярд», почему это кулинарное чудо называли ещё «пулярдка» с добавлением звука «д».

Ну, а у нас имеется в виду именно «полярка». Однако это правильно произнесенное слово многие могут понять по-разному. Медики, к примеру, сразу скажут, что это лекарственная смесь, которая применяется для лечения больных с инфарктом миокарда, то есть сердечников. Она при введении через капельницу, так сказать, поляризует процессы сердечных тканей, потому и называется «полярка».

А иной географ, хорошо знакомый с севером России, немного подумав, сообщит, что так называется посёлок в Булынском улусе республики Саха, бывшей Якутии.

Если же вы спросите грамотного юриста о значении слова «полярка», то он, не задумываясь, ответит, что это начисление заработной платы в районах Крайнего Севера, которое производится с использованием процентных северных надбавок, а также районных коэффициентов. А поскольку Крайний Север это Заполярье, то и надбавки к зарплате называют поляркой.

Всё вышеупомянутое верно, однако на Шпицбергене в российских посёлках, как известно, поляркой называли полярную ночь.

– Начнётся полярка, тогда узнаешь, как без солнца жить, – говаривали старички, проработавшие по три, а то и четыре года на архипелаге.