Настасья Алексеевна. Книга 4

Об этом фокусе Евгений Николаевич узнал значительно позже, после возвращения в Баренцбург. Зато о другой особенности характера россиян, особенно женщин, он узнал, ещё находясь в самом городе Тромсё. Следует упомянуть, что вся поездка российской концертной труппы оплачивалась организаторами фестиваля. Питались в местном кафе, где к приходу гостей были накрыты столики, как обычно, на четыре человека. Собственно говоря, накрывались они так же, как и для норвежцев, садившихся по соседству. На каждом стояла ваза с пакетиками разнообразного чая и так же горка упакованного в бумажные брикеты кусочков сахара на тарелке. Наши дамы, усевшись за столы, быстро сориентировались, и пока официанты уходили за блюдами, содержимое ваз и тарелок быстро перекочевало в дамские сумочки. То есть наши женщины сочли, что здесь всё оплачено и почему бы не взять с собой то, что бесплатно лежит в таком количестве?

Само собой разумеется, что полное исчезновение пакетиков не осталось незамеченным официантами, но культура норвежской сферы услуг такова, что никаких замечаний в адрес клиентов они не допускают. Но зато в следующий свой приход в кафе наши оборотистые женщины заметили, что на наших столах чайные пакетики не лежат в вазе, а аккуратно разложены по одному пакетику на тарелку клиента вместе с кусочками сахара.

Чуть позже куратор русских по норвежской стороне Питер, высокий стройный парень с курчавой причёской и вечно улыбающийся, сказал Евгению Николаевичу, с которым они очень подружились, когда он был один без переводчицы, но простые фразы ему были понятны, что из женского туалета в кафе исчезла вся туалетная бумага.

В Баренцбурге не было проблем с чаем. В столовой его сколько угодно пей. Но чай в пакетиках, который можно пить у себя дома, да ещё с разными ароматами, и бесплатно – против этого наши женщины не могли устоять. Что уж говорить о туалетной бумаге в рулонах, когда в самой России на материке она была в дефиците? Да, было над чем задуматься Евгению Николаевичу при таком неожиданном сообщении. Пришлось провести с женщинами беседу. Да ведь они все артисты. Их обижать нельзя.

Но всё это было в другой раз. А когда они впятером полетели в Берген, случилась другая неожиданность и с совершенно другой стороны. Она пришла из России.

Дело в том, что выступление артистов Баренцбурга было назначено на 3 октября 1993 года, как раз тогда, когда в Москве достигло апогея противостояние с одной стороны основной части народных депутатов и членов Верховного Совета Российской Федерации во главе с Русланом Хасбулатовым и вице-президентом Александром Руцким, а с другой – президента Российской Федерации Бориса Ельцина и его сторонников.

Начался конфликт между властями давно, собственно, с момента Беловежского соглашения и насильственного прекращения действия советской власти в стране, с чем не могли согласиться не только народные депутаты, но и простой народ, время от времени выходивший в течение почти двух лет на демонстрации протеста, которые подавлялись подчинённой Ельцину милицией. Но такое положение в стране, когда президент говорит одно, а подчинённый, по его мнению, ему Верховный Совет отказывается это выполнять, продолжаться долго не могло. 21 сентября 1993 года Ельцин издаёт указ за номером 1400 о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета, что делать он не имел права, так как им нарушался ряд положений действующей конституции, что и установил буквально через несколько часов на своём заседании Конституционный суд страны. Президиум Верховного Совета сразу же, сославшись на статью 121.6 Конституции, объявил о прекращении полномочий президента и постановил, что Указ № 1400 не подлежит исполнению. 24 сентября десятый чрезвычайный (внеочередной) Съезд народных депутатов, созванный Верховным Советом, также заявил о прекращении полномочий президента Ельцина с момента издания указа № 1400 и оценил его действия как государственный переворот. Однако Ельцин придерживался другого мнения. Толпы людей вышли в Москве на улицы, чтобы поддержать решение Верховного Совета, но они жёстко подавлялись солдатами. Москва бурлила, кипела, взрывалась негодованием. Сам Верховный Совет и депутаты, находясь в здании, так называемого, Белого дома, были взяты в блокаду войсками министерства внутренних дел. В здании отключили связь, электричество, воду. 3 сентября сторонники Верховного Совета собрались на Октябрьской площади и затем двинулись к Белому дому и разблокировали его.