Настоат

– Комментировать будете после! Сейчас – слушайте. – Настоат повышает голос. – Во-вторых – и это ключевое условие: я требую беспрепятственного доступа в каждый дом Города – дворец или хижину, собор или землянку. Я буду приходить неожиданно, без предупреждения – и забирать то, что мне причитается. К каждому приду я в свой срок – не надо бояться: нет во мне зла, лишь неотвратимость и неизбежность. Ваши действия ничего не изменят: можете славить меня или ненавидеть, заклинать или возносить молитвы – все будет, как предначертано: я окажусь там, где должен. Как говорится, следует оплакивать людей, когда они родятся, а не когда я прихожу к ним. Такова моя сущность – и никого не навещу я повторно.

Настоат умолкает. Странное требование – но мне оно кажется вполне справедливым.

– Вы закончили?

Удовлетворенно кивает.

– Да! Будете торговаться?

– Нет, отчего же! Невелика цена! Вы – часть круговорота жизни, не мне с этим спорить… Я принимаю ваши условия – полностью и безоговорочно. И очень жду помощи с Дунканом Клавареттом – как можно скорее, время уже истекает. Не то проиграем, и Начальник следствия окажется у власти… Спецслужбам нельзя давать таких полномочий!

– Не бойтесь, вы на верном пути! – Настоат протягивает мне руку. Крепко жму ее – такое ощущение, что это кость, покрытая льдом и обтянутая кожей: нет в ней ничего живого. – И прощайте, Деменцио! Не уверен, что увидимся вновь, но свою часть сделки я непременно выполню. Если обманете, я обязательно вас навещу. Обещаю. Вы же не хотите этого, так ведь?

И улыбается. Кровь в жилах стынет…

Воды уже по колено – замок превращается в лабиринт смерти. К счастью, лодка подана – хромой и сгорбленный Нарох призывно машет рукой. Ветер крепчает, подводное течение становится все сильнее.

– Залезайте быстрее, не то унесет! Неподалеку водоворот – умрете от страха прежде, чем захлебнетесь… – кричит старик что есть силы. – Кстати, вы меня не узнаете? Мы с вами встречались однажды. Давным-давно, в опочивальне у Первосвященника. Тогда у меня было иное имя.

Понятия не имею, о чем он говорит! Наверное, совсем спятил. Оборачиваюсь на Настоата – его уже нет, растворился в тумане. Ушел, не попрощавшись. Пожалуй, так даже лучше.

С трудом забираюсь в высокую лодку. Спасаюсь на ковчеге – какая ирония!

Ну вот и все, приключение окочено. В ледяной замок я больше ни ногой, мне тут явно не рады. Ну его к черту, этого Настоата! Даже по моим меркам он – буйнопомешанный психопат и кровопийца.

Скорее бы домой! Доберусь до дворца, выпью горячего облепихового чая, обсохну, обогреюсь возле камина – и вперед, к Великому Архитектору.

Близится апофеоз дня: четвертая метаморфоза.

* * *

Metamorphosis Quarta et Ultima. Legio nomen mihi est[71]

– Здравствуй, старый друг! – Я стою перед доктором, всматриваясь в его усталое, поросшее щетиной лицо. – Совсем вы себя запустили: поседели, потолстели; такое ощущение, что утратили вкус к жизни. Не таким надеялся я вас увидеть – а деятельным, энергичным, полным сил, искрящимся дерзким задором. Таким же, как я… Что с вами стало?

Я в самом сердце Больницы – добраться сюда было непросто. Анфилада залов, роскошные фрески, потолок, возносящийся к звездам, – завораживающее, восхитительное место! Наверное, я хотел бы здесь поселиться, но путь во внутренние покои, мне, конечно, заказан… Аромат мирры, эфирных масел, музыка небесных сфер, магнификаты – все это напоминает о прошлом. Зеркальные стены, покрытые амальгамой, отражаются друг от друга, создавая ощущение бесконечности, портала в иную, более светлую и счастливую реальность. Суперсимметрия – мне ее не хватает…

Сбоку, вдали – тесная каморка Энлилля, но туда он меня, естественно, не пригласит и не впустит. Настоат был внутри, ему можно – а я, видимо, не достоин… Я – сирота этой Вселенной, отринутый всеми, брошенный, ненавидимый, позабытый. И даже старые знакомые не спешат признать во мне человека.

– Кто вы? – Голос доктора звучит сипло, едва слышно. – Мы разве знакомы?

– Не узнаете? Да, я изменился, возмужал; а может, наоборот, постарел – смотря что́ брать за точку отсчета. Впрочем, последнее – вряд ли: я в самом расцвете сил, молод, силен и успешен. Позвольте представиться: Деменцио Урсус, Почетный Инноватор и Первый советник Курфюрста. Я – тот, кто повинен в смерти вашего Сына.

В глазах Энлилля блестят слезы.

– Зачем пожаловали? Поиздеваться?

Хочу обнять его и утешить – но он не поймет. Слишком многое лежит между нами.