Настоящая ложь

Имми не делилась своими секретами с Форрестом. Но она доверяла их Джул.

Джул догадалась об этом давно, еще задолго до того, как Имми назвала ей свое имя, данное при рождении, и прежде чем Брук Лэннон появилась в доме на Мартас-Винъярде.

Это было Четвертого июля[31], вскоре после того, как Джул впервые приехала погостить у нее на острове. Имми отыскала рецепт теста для пиццы, выпекаемой на открытом огне, и возилась с дрожжами на кухне. Она пригласила друзей и еще каких-то знакомых, которых встретила пару дней назад на фермерском рынке. Гости сидели за столом, наслаждались вкусной едой, веселились, но захотели уйти пораньше.

– Давайте поедем в город на фейерверк, – предложили они. – Такое зрелище нельзя пропустить. Собирайтесь.

Джул знала, что Имоджен ненавидит толпу и многолюдные мероприятия. Она жаловалась, что за чужими головами ничего не видит, да и шум ее утомлял.

Однако Форреста это ничуть не смутило. Он сел в машину с гостями, перед этим заскочив на кухню только для того, чтобы стащить из шкафчика коробку печенья.

Джул из солидарности с подругой никуда не поехала. Они с Имми оставили грязную посуду уборщику, а сами переоделись в купальники. Джул сняла крышку с гидромассажной ванны в саду, а Имми принесла высокие стаканы с сельтерской водой с лимоном.

Какое-то время они сидели в тишине. В вечернем воздухе разливалась прохлада, и от воды поднимался пар.

– Тебе здесь нравится? – спросила наконец Имми. – В моем доме? Со мной?

Джул нравилось, так она и сказала. Когда Имми выжидающе посмотрела на нее, Джул добавила:

– Каждый день у меня действительно есть время смотреть на небо и ощущать вкус еды. Есть место, где можно расслабиться. Ни работы, ни ожиданий, ни взрослых.

– Мы сами взрослые, – запрокидывая голову, сказала Имми. – Во всяком случае, я так думаю. Ты, я и Форрест, мы все взрослые люди, и это так здорово. Упс! – Она наклонила стакан, и сельтерская вода пролилась в ванну. Имми принялась гоняться за тремя медленно тонущими ломтиками лимона, пока не выловила их. – Это хорошо, что тебе здесь нравится, – сказала она, когда достала последнюю дольку, – потому что рядом с Форрестом я чувствую себя… одиноко. Не могу это объяснить. Может, причина в том, что он пишет роман, или просто потому, что он старше меня. Но мне спокойнее, когда ты здесь.

– Как ты с ним познакомилась?

– В Лондоне я занималась на летних курсах вместе с его двоюродным братом, и однажды, когда пила кофе в «Черной собаке», узнала его по фотке из Instagram. Мы разговорились. Он приехал на месяц, поработать над своей книгой. Никого не знал. В общем, как-то так. – Имми провела пальцами по поверхности воды. – А что у тебя? Встречаешься с кем-нибудь?

– В Стэнфорде были какие-то парни, – ответила Джул. – Но они остались в Калифорнии.

– Какие-то парни?

– Трое.

– Три парня – это круто, Джул!

Джул пожала плечами.

– Я не могла решить, кого выбрать.

– Когда я поступила в колледж, – призналась Имми, – Вивиан Абромовиц пригласила меня на вечеринку Студенческого союза цветных. Помнишь, я рассказывала тебе про Вивиан? Так вот, ее мама – американка китайского происхождения, а отец – корейский еврей. Она рвалась на эту вечеринку, потому что туда должен был прийти парень, в которого она по уши втрескалась. Я немного нервничала из-за того, что буду там единственной белой, но все получилось отлично. Неловкость вызвало лишь то, что все оказались чересчур политизированными и с амбициями. Много говорили о митингах протеста, обсуждали философскую литературу и фильмы Гарлемского ренессанса[32]. Представляешь, на вечеринке! Где надо танцевать! Я просто ошалела. Скажи, в Стэнфорде бывали такие гулянки? Без пива, и чтобы все сплошь интеллектуалы?

– В Стэнфорде греческая система[33].

– Хорошо, допустим. В любом случае, высокий темнокожий парень с дредами, очень симпатичный, подкатил ко мне с вопросом: «Ты училась в Гринбрайаре и не читала Джеймса Болдуина[34]? А как насчет Тони Моррисон[35]? Тебе следует почитать Та-Нехизи Коутса»[36]. На что я сказала: «Привет тебе! Я только что поступила в колледж. И еще никого не читала!» Тут ко мне подскочила Вивиан: «Брук прислала эсэмэску, пишет, что она сейчас на другой вечеринке, с диджеем, и там же вся сборная по регби. Может, рванем туда?» Я очень хотела пойти на вечеринку с танцами. И мы сбежали. – Имми ушла с головой под воду и тотчас вынырнула.

– А что стало с тем высокомерным парнем?

Имми рассмеялась.

– Айзек Тапперман. Из-за него я и рассказываю эту историю. Я встречалась с ним почти два месяца. Вот почему я помню имена его любимых писателей.

– Он был твоим парнем?

– Да. Он писал мне стихи и оставлял их на моем велосипеде. Мог заявиться часа в два ночи и сказать, что скучает по мне. Но и давил на меня, конечно. Он вырос в Бронксе, учился в «Стайе» и был…

– Что такое «Стай»?