Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом

• аналитик должен постоянно показывать пациенту, что его восприятие реальности представляет собой воспоминание прошлого;

• анализу отношений с аналитиком мешает поглощенность конфликтом с партнером;

• идеальным для целей психоаналитической терапии было бы, если бы пациент вне лечения вел себя как можно более нормально и выражал свои анормальные реакции лишь при переносе.

Невроз переноса воспроизводит детско-родительский конфликт пациента в процессе анализа. Уже в самом начале душевное раскрытие перед аналитиком напоминает пациенту прошлые раздевания перед родителями или врачами и таким образом запускает реакции переноса.

Развитие невроза переноса проявляется в виде возрастания интенсивности и длительности озабоченности пациента личностью аналитика и взаимодействиями с ним. Реакции переноса представляют собой смесь любви и ненависти к аналитику и одновременно – защиту от этих чувств. Эти реакции могут быть неявными и интенсивными, хроническими и взрывными.

В некоторых случаях процесс переноса может выступать в качестве сопротивления, когда клиент пытается немедленно удовлетворить свои нарциссические, эротические или агрессивные желания, не задаваясь при этом целью вспомнить их истоки. Таковым, в частности, является отыгрывание. Сопротивление может также зависеть от стиля работы, личности и проблем контрпереноса у аналитика.

Развитию невроза переноса способствует фрустрация аналитиком инфантильных ожиданий пациента. При этом пациент сам начинает фрустрировать консультанта, подражая ему и своим родителям. Так формируется негативная терапевтическая реакция, воспроизводящая ранние реакции пациента по отношению к родителям: зависть, обесценивание, враждебность.

Детальный анализ невроза переноса пациентки на основе протоколов сессий представлен Х. Кэхеле и Г. Томэ (2001). По мере того как увеличивалось доверие к терапевту и усиливалась ее идентификация с функциями аналитика, помогающего пациентке в осознаваниях и инсайтах, у нее установились прочные рабочие взаимоотношения с ним и стало появляться больше новых, интенсивных фантазий переноса.

По определению Р. Гринсона (2018, с. 200) «перенос является переживанием чувств, побуждений, отношений, фантазий и защит по отношению к личности в настоящем, которая не является подходящей для этого, но это есть повторение реакций, образованных по отношению к значимым личностям раннего детства, бессознательно перемещенных на фигуры в настоящем».

Таким образом, двумя главными характеристиками реакции переноса по Р. Гринсону являются неуместность и повторение. Показателем переноса может быть также чрезмерная или апатичная эмоциональная реакция пациента на поведение аналитика.

Отсутствие эмоциональных реакций на аналитика может говорить и об отсутствии переноса, например, когда пациент изначально фиксирован на партнере, который послал его на терапию. Или пациент перестает испытывать к аналитику чувства, ставшие неприемлемыми для него, поскольку переносит их на другого человека.

А. Фрейд (2016) описывает механизм идентификации с агрессором как способ совладания с пугающим объектом. При этом пациент может в подражание аналитику брать на себя его роль в отношениях с окружающими и с самим консультантом.

Г. Нюнберг (1999) отмечает, что в процессе анализа удовлетворяется потребность пациента в объектной связи и защите. Пациент идеализирует аналитика, находит в нем защиту и переносит на него стремления Ид – любовь и ненависть. Пациент частично идентифицируется с аналитиком, в результате чего последний становится частью Эго пациента и смягчается его Суперэго.

Пациент чувствует себя более защищенным от угроз Суперэго и импульсов Ид. Защищенное аналитиком Эго снижает свои сопротивления и позволяет пациенту вспомнить и оживить детские переживания, которые вызывали тревогу. Он обретает способность осознать свои внутренние конфликты.

О. Фенихель (2015) указывает, что наблюдение за экспрессивными движениями пациента помогает аналитику пережить те же эмоции. Он чувствует импульс к повторению тех же движений и понимает их значение благодаря собственному телу.

Автор рассматривает в качестве позитивного переноса случаи, когда пациент незаметно перенимает характерные манеры, выражения и увлечения аналитика. Эта идентификация может быть следствием идеализации аналитика, желания стать им, быть любимым им. Но если это происходит слишком быстро, можно предположить попытку скрыть за новым фасадом здание старой идентичности.

Некоторые пациенты подражают аналитику в мелочах, чтобы не идентифицироваться с ним по более важным характеристикам. Так они справляются со страхом поглощения им.