Настройщик

Эдгар в смущении вынул сигару изо рта.

– Вы же писали, что никто не встречался с представителями Союза…

– Я знаю, что я писал и что говорил вам. Но у меня были на то свои причины. Как вам, может быть, известно, в то время как ваш пароход находился где-то в Индийском океане, в Хлайнгдете был размещен военный гарнизон под командованием полковника Стэдмена – несколько рот Хэмпширского полка, Гурканская рота, бомбейские саперы – с Джорджем Скоттом на должности политического советника, что вселяет в меня надежду на то, что все это не обернется настоящей войной; Скотт – мой близкий друг, и я не знаю никого столь же внимательно относящегося к местным обычаям, как он. Но с января наши силы были заняты в активных боевых действиях близ Яунгхве. Теперь комиссар уверен, что единственная возможность сохранить контроль над Шанскими княжествами – применить силу. Но, судя по предварительной встрече с монгнайским саубвой, я надеюсь, что мы сможем добиться мира.

– А военные знают об этой встрече?

– Нет, мистер Дрейк, и я очень хочу, чтобы вы это поняли. Они были бы против. Они не доверяют местным князьям. Я говорю без обиняков – я, а теперь и вы действуем определенно вопреки указаниям сверху. – Кэррол помолчал, давая словам осесть в голове настройщика. – Прежде чем вы выскажетесь, я хочу сообщить кое-что еще. Мы уже говорили коротко о шанском предводителе дакоитов по имени Твет Нга Лю, которого здесь зовут Бандитским Вождем и который однажды смог захватить Монгнай, но в настоящее время, будучи вынужден отступить, занимается разграблением деревень, находящихся под властью монгнайского саубвы. Говорят, мало кто видел его самого. Но они не могли сказать вам того, чего не знают сами. Я много раз встречался с Бандитским Вождем.

Он отогнал облако москитов.

– Несколько лет назад, еще до восстания, Твет Нга Лю укусила змея неподалеку от Салуина. Один из его братьев, который время от времени захаживал в Маэ Луин по торговым делам, знал, что до нашего лагеря всего несколько миль вниз по течению. Он дотащил пострадавшего до меня, и я вылечил его с помощью припарок из местных трав, о которых узнал от знахаря в Маэ Луин. Когда его принесли, он был практически без сознания, а очнувшись и увидев мое лицо, решил, что его захватили в плен. Он был в такой ярости, что брату пришлось схватить его и объяснить, что я спас ему жизнь. Наконец он успокоился. На глаза ему попался микроскоп, и он спросил, что это такое. Он не поверил мне, когда я попытался объяснить принцип действия, поэтому я взял препарат с каплей воды из пруда, который изучал перед этим, положил на столик микроскопа и предложил ему посмотреть. Вначале у него получалось плохо – он закрывал не тот глаз и так далее, – так что в конце концов он уже готов был швырнуть прибор на землю, но тут луч света упал на зеркальце, и он увидел крошечные существа, о которых теперь знает каждый английский школьник. Впечатление не могло быть более ошеломительным. Он забился в угол постели, бормоча, что я обладаю магической силой, которая помогает мне вызывать страшных чудовищ из воды пруда. Что же будет, причитал он, если я решу выпустить их на волю! Кажется, он решил, что я обладаю даром волшебного видения, которое, по верованиям шанов, можно обрести лишь с помощью могущественных амулетов. Конечно, я не стал его разубеждать, и с тех пор он несколько раз возвращался ко мне и просил дать ему заглянуть в микроскоп. Он умен и быстро выучил английский, потому что знает, кто его враг. И хотя я все-таки не могу доверять ему, кажется, он наконец признал, что лично я не замышляю ничего против Кенгтаунга. В прошлом августе он появился в особенно задумчивом состоянии и спрашивал, могу ли я сделать что-то, чтобы помешать подписанию соглашения с Лимбинским Союзом. Потом он исчез на три месяца. В следующий раз я услышал о нем на встрече в Мандалае, в связи с нападением на форт рядом с озером Инле.

– А потом он напал на Маэ Луин, – сказал Эдгар. – Это мне рассказали в Мандалае.

Повисла долгая пауза.