Национализм как политическая идеология

Тридцатипятилетнее правление С. Хусейна не привело к появлению такой культурно-политической общности как иракская нация. На начало XXI в. этнические и конфессиональные лояльности жителей Ирака явно превалировали над лояльностью государству. Это неудивительно, поскольку диктатура не способствует формированию национального сообщества как сообщества граждан. В то же время нельзя не отметить, что С. Хусейну удалось создать сильные институты, которые способствовали постепенной интеграции иракского общества. Одним из таких институтов была армия, служба в которой позволяла молодым людям, независимо от их принадлежности суннитской или шиитской общине, ощутить себя иракцами. Ясно, что оккупация Ирака в 2003 г. не способствовала развитию этой тенденции.

Причудливые варианты соединения националистических и социалистических идей представлены в современном левом движении. И государственный социализм Фиделя Кастро, и анархизм субкоманданте Маркоса, и смесь ленинизма, троцкизма, сталинизма и маоизма, которой подпитываются многочисленные леворадикальные группировки — в состав всех этих идеологий входит определенный элемент национализма. Под эгидой «левого национализма» (читай: противостояния империализму и неоколониализму) сегодня действуют партии и движения различной направленности. Это, во-первых, панафриканизм. Среди претендентов на адекватное выражение панафриканских идей — Всеафриканская народная революционная партия, сторонники которой выступают за объединение Черного континента на основе научного социализма и «черной власти» (отправления властных полномочий исключительно представителями коренного населения Африки). Гербом партии служит пятиконечная черная звезда в красном кругу на желтом фоне, в глубине которого просматриваются контуры Африки. Во-вторых, это сецессионизм и ирредентизм, опирающиеся на левопопулистские идеи. Такова, в частности, партия Э. Батасуна в Испании. В США на том же идеологическом поле действуют борцы за свободу штатов, прежде принадлежавших Мексике ("chicano liberationists"), партия «Свободные Гавайи» и другие левые группировки, отстаивающие суверенитет «гавайской нации», пуэрто-риканские «индепендисты», мексиканская партия La Raza Unida (существует с 1969 г. в Калифорнии, Техасе и Колорадо). В-третьих, политические организации потомков «цветных» мигрантов, объединенных по расово-этническому принципу и по принципу происхождения. Например, «Азиатский левый форум» (Asian Left Forum), объединяющий леворадикально настроенных мигрантов из Азии, имеет отделения в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и Нью-Йорке. С 1968 г. действует «Азиатско-американское революционное движение» (Asian American Revolutionary Movement) со штаб-квартирой в Бостоне. В него входят две небольшие организации: «Объединенные молодые корейцы» (Young Koreans United) и «Партия Красный страж» (Red Guard Party), объединяющая живущих в Сан-Франциско выходцев с Дальнего Востока, на которых неизгладимое впечатление оказали идеи китайской культурной революции. В-четвертых, так называемый «черный национализм», представленный множеством организаций левого толка — от «Черных пантер» (Black Panthers) до «Лиги революционных черных рабочих» и «Черного радикального конгресса» (BRC). Активность многих таких организаций ограничена территорией того или иного штата. Например, объединение «Черные рабочие за справедливость» (существует с 1981 г.) действует только в Северной Каролине.

Глава 4. Национализм и консерватизм

Традиционный консерватизм

В наших сопоставлениях национализма с другими идеологиями Современности мы до сих пор не упомянули о таком влиятельном идеологическом течении как консерватизм. Отчасти это связано с крайней неопределенностью содержания последнего. Если консерватизм в широком смысле слова — это стремление к сохранению некоторого устоявшегося порядка вещей[216], то в разряд консерваторов попадают фигуры, не имеющие между собой ровным счетом ничего общего. Например, Эдмунд Бёрк и Алексей Подберезкин.

Но расплывчатость идейного содержания — удел не только консервативной идеологии. То же самое касается и либерализма и социализма. Как справедливо заметил Иммануил Валлерстайн, «никогда не существовало бесспорной и окончательной версии ни одной из этих идеологий, всегда было немало путаницы с разграничительными линиями между ними»[217]. Тем не менее «и в обыденном сознании, и в профессиональном языке закрепилось представление о трех разных идеологиях и трех разных стилях политики: политика осторожности и осмотрительности; политика постоянной рациональной реформы; политика ускоренного преобразования»[218].

Итак, если три упомянутых идеологии сопоставить друг с другом по их отношению к социальной трансформации, то консерватизм будет означать скепсис по отношению к общественным изменениям, либерализм — постепенное реформирование, а социализм — радикальное реформирование.