Национальная идея и адмирал Колчак

Поворот вправо проявился и в социально-экономических вопросах, хотя и в меньшей степени. В аграрном вопросе он выразился в переоценке столыпинской реформы и поддержке частного землевладения крестьян (против чего сибирские кадеты выступали до революции). Это означало переход от заимствований из социалистических программ к классическим либеральным принципам. В остальном аграрная программа кадетов по-прежнему ориентировалась на компромисс: ограничение помещичьего землевладения «трудовой нормой» в пользу крестьян. Но если до Октября этот компромисс означал шаг навстречу крестьянам, то теперь – движение в обратную сторону. Вместе с тем, колчаковская земельная программа оказалась существенно демократичнее деникинской с ее «указом о третьем снопе», по причине отсутствия в Сибири помещиков (что лишний раз доказывает влияние ситуации на позиции политиков). Программа давала крестьянам право сбора урожая целиком с захваченных земель (до окончательного решения вопроса), включала передачу им в аренду государственных земель, наделение землей участников войны и разрешение сделок с землей.

Последнее касается и свободы торговли в целом, за восстановление которой неизменно ратовали кадеты и которая была разрешена правительством А. В. Колчака на полгода раньше, чем на Юге России.

Эволюция в сторону классического либерализма проявилась и в стремлении свести к минимуму государственное регулирование, в отмене госмонополий, против административных мер борьбы со спекуляцией.

В социальном аспекте усилились призывы к отказу общества от иждивенческого отношения к государству и к переносу акцента на общественную самодеятельность, к развитию тред-юнионистских традиций среди рабочих.

Говоря о сближении кадетов с буржуазией, надо отметить все же, что предприниматели остались в целом «правее» кадетов. Поддерживая их в политических вопросах (прежде всего в отношении диктатуры) и в той части экономической программы, что касалась освобождения от государственной опеки, коммерческий класс в своей массе демонстрировал эгоизм в отношении социальных проблем, как правило, уклоняясь от вопросов социальной ответственности бизнеса, охраны труда и т. п.

Динамичные перемены ситуации и идейные сдвиги изменили и тактику кадетов. Их отношение к большевикам уже с лета 1917 г. стало однозначно враждебным, а после роспуска Учредительного собрания основным способом борьбы с ними была признана вооруженная борьба.

Отношения с умеренными социалистическими партиями поначалу колебались по синусоиде. Уже летом 1917 г. расхождение кадетов, стремившихся восстановить правопорядок и обеспечить победоносное окончание войны, с социалистами, ставившими во главу угла «углубление завоеваний революции», обострило полемику между ними. Но тогда они не решились на разрыв коалиции и, несмотря на поддержку Л. Г. Корнилова, проявили пассивность в дни его выступления. В Сибири их позиции оказались слабее по сравнению с центральной Россией, влияние большевиков здесь не прекращалось даже после июльских событий 1917 г. Октябрьский переворот вызвал вновь потребность в объединении с социалистами на общую борьбу (хотя последние вплоть до разгона Учредительного собрания и Сибирской областной думы не оставляли планов «однородного социалистического правительства» с участием большевиков без кадетов и буржуазии), но временный характер этой коалиции был уже очевиден. Приверженность социалистов потерпевшей крах демократии привела к тому, что на востоке России к ноябрю 1918 г. в миниатюре повторилась ситуация 1917 г., но с обратным знаком: демократическая коалиция вновь потерпела крушение и была свергнута путем переворота, но уже не «слева» большевиками, а «справа» при активном участии партнеров по коалиции – кадетов. Итогами стали, с одной стороны, укрепление союза кадетов с буржуазией и военной верхушкой Белого движения, с другой стороны – окончательный разрыв с подавляющей массой эсеров и их союзников, частью бросившихся в объятия большевиков, частью занявших позицию «Ни Ленин, ни Колчак».

Вместе с тем, потребность в консолидации антибольшевистских сил в Гражданской войне, раскол как среди умеренных социалистов, так и среди кадетов (от которых фактически откололась левая часть партии, сохранившая верность демократическим принципам), вызвали к жизни новые формы политических объединений. Ими стали блоки либерал-консерваторов с немногочисленными, наиболее правыми социалистическими группировками (энесы, умеренные областники, меньшевики-плехановцы, эсеры-«воленародовцы»), принявшими белогвардейскую диктатуру в качестве «меньшего зла» по сравнению с большевистской. В этих объединениях кадеты либо господствовали (в Сибири – Омский блок, Национальный союз), либо участвовали (Союз возрождения России).