Научная фантастика - особый род искусства

Немцов пытался сцементировать свои романы и повести "сквозной" парой Бабкин - Багрецов. Автор бросает приятелей из произведения в произведение. Они совершают непрерывную "экскурсию" с препятствиями. (Подобным приемом пытался организовать фабулу своих поздних, малоудачных романов А.Беляев.) Бабкин и Багрецов появляются то в лаборатории, работающей над преобразованием солнечной радиации в электроэнергию ("Осколок Солнца"), то на экспериментальном космическом корабле ("Последний полустанок"), то в подмосковном колхозе ("Семь цветов радуги"). Чтобы как-то наполнить это приключенческое перемещение идейно-психологическим содержанием, Немцов перемежает тайны и антитайны морализаторством.

В предисловии к "Последнему полустанку" автором заявлено о намерении "помечтать о чистых сердцах и о том, как бы сделать всех людей счастливыми" (с.3). Что же за мечту предлагает автор? Багрецов так жаждет перевоспитать тунеядцев вроде Аскольдика, что они ему дороже - ни много ни мало - "всех Галактик Вселенной" (с.455)! Это - на словах (ибо никаких воспитательных действий Багрецов не предпринимает). А вот на деле: Афанасий Гаврилович, персонаж, по мнению автора, очень положительный, не мудрствуя лукаво, отказывает первоклассному токарю: не начитан, видите ли, в художественной литературе, а обслуживать "Унион" должны культурные люди. Декламация на моральные темы (за счет них пухлые романы Немцова еще больше распухают), даже в тех редких случаях, когда они правильны, поразительно не соответствуют поведению самых образцовых персонажей.

В романе "Семь цветов радуги" автор откомандировал неразлучных Бабкина и Багрецова в подмосковный колхоз "Девичья Поляна". Друзья ахнули: и лампы дневного света в подземных (?!) теплицах, и дистанционно управляемые трактора, и ледяная окрошка в колхозном "Метрополе"... В столицу, откуда они прибыли, выходит, еще не дошло, что под боком, в деревне - почти что коммунизм. За обедом Бабкин и Багрецов размечтались, какой же он будет полный, и заговорили стихами Маяковского.

Но главная поэзия - в "ледовитой прелести" окрошки, в котлете с куриной ножкой, она "так аппетитно сочилась маслом, обжаренная в сухарях...",[261] в том, как наши романтики "жмурятся от удовольствия", "гладят себя по груди", "от удовольствия закрывают глаза", смакуют "деликатесные корнишоны" (надо же - в деревне!) и столовые вина (к рыбному - "белое холодненькое, а к мясному - красное").[262]

Не это ли чавканье имел в виду С.Иванов, уверяя, что "научно-фантастические произведения Вл. Немцова накрепко связаны с жизнью советского народа, они рассказывают о будущем, прекрасном и величественном"?[263] В 1947-1950гг., когда писался роман, этот лукуллов пир был "смелым" отступлением от принципа "ближней" фантастики. Какой будет техника через 100 лет, автор не брался гадать, а вот что через годок-другой куриную котлету всенепременно и повсеместно будут запивать тонкими винами, - это знал наверняка. Здесь никакие пределы мечте не ставились и уж автор сам, без помощи Маяковского, возвышался к поэтическому вдохновению.

В годы гражданской войны, когда страна не меньше страдала от материальной нужды, В.Итин видел задачу своей коммунистической утопии "Страна Гонгури" в том, чтобы увлечь читателя духовными ценностями, дать "высокие переживания" как новый импульс энергии на тяжелом пути в Страну Будущего".[264] В романе Немцова "семь цветов" будущего сведены к серому тону потребительства. И дело не только в гипертрофии "идеала" сытости. Немцов поэтизирует и вульгарные представления о "легком" труде.

Не надо быть Жюлем Верном, чтобы предвидеть управляемый на расстоянии трактор. Несколько трудней было "угадать", что автоматизация в сельском хозяйстве не обязательно должна идти этим "очевидным" путем: он не соответствует коммунистическому идеалу труда, а специфика сельскохозяйственных работ не позволяет в обозримом будущем (о нем ведь беспокоился Немцов) снять человека с трактора. Да это и не нужно пятнадцать лет спустя (как раз тот срок, за который "ближние" фантасты ручались в своих прогнозах) директор Научно-исследовательского тракторного института В.Каргополов писал, что дело не в том, чтобы автоматы ликвидировали профессию тракториста, а в том, чтобы они освободили человека "от ежесекундной привязанности к рычагам и педалям".[265]

Как раз этого Немцов и не предусматривал. В "Семи цветах Радуги" тяжелые рычаги заменены "легкими" кнопками, но выигрыш в физических усилиях с лихвой перекрывается механическим однообразием, а главное - распылением внимания между девятью машинами. Главная идея Немцова в том, чтобы автоматизация позволила дистанционно управлять несколькими тракторами. Так сказать, тракторист-многостаночник. Задача же в том, говорит Каргополов, чтобы целиком переложить механическую часть управления на плечи автоматов. За трактористом должна остаться функция контроля. Творческая. Раскрепощающая высшие запросы и как раз этим открывающая перспективу повышения производительности труда.