Научная объективность и ее контексты

Заметим, как удобно иметь операциональные критерии, «выделяющие» объекты, вместо того чтобы иметь их как «данные». Предположим, что у нас есть α ≡ Px, и что x интерпретировался на «вещь» х, являющейся зубной болью, а Р интерпретировался на наш ранее описанный предикат как «электрически заряжен». Если бы мы находились в традиционной ситуации, где объекты рассматриваются как «данные», мы должны были бы добросовестно сказать, что α ложно в М, так как предикат «быть электрически заряженным» не является истинным применительно к зубной боли. Но этот вывод вызвал бы недоумение у многих, кто справедливо указал бы, что Px скорее «бессмысленно», нежели «ложно» в М. Если же мы примем вместо этого точку зрения интенсиональной семантики, мы сразу же увидим, что операциональные критерии, связанные с P (т. е. применение электроскопа и т. д.), не могут использоваться с таким х, так что в силу этого простого факта х не принадлежит нашему универсуму, а следовательно, не может быть ни истинным, ни ложным, а просто бессмысленным в нашей теории, как в точности сказал бы любой человек с улицы.

Но что бы сказали, если бы, например, х означал луну? Конечно, не кажется бессмысленным спросить, не заряжена ли луна электрически. Но, с другой стороны, невозможно, конечно, проверить такой предикат с использованием электроскопа, как предписано нашим операциональным определением. Исключить ли в этом случае луну из объектов нашей теории? Ответ на этот вопрос требует некоторых дополнительных соображений. Прежде всего мы должны помнить, что наш дискурс ограничивался операциональными предикатами, и тот факт, что в обычной научной практике предикаты, первоначально определенные операционально, применяются также к «недоступным» объектам, уже наводит на мысль, что это может быть возможно благодаря «посредничеству» теории, т. е. благодаря присутствию в ней некоторых Т-предикатов. С этой точки зрения мы можем сказать, что включение чего-то в универсум объектов некоторой теории может происходить либо непосредственно, в результате применения операциональных критериев, либо косвенным путем применения теоретических средств. Но здесь перед нами стоит несколько другой вопрос: проблема не столько в том, чтобы иметь Т-предикаты, способные отсылать к операционально недостижимым объектам, сколько в наличии О-предиката (такого как «быть электрически заряженным»), который кажется применяемым за пределами области определяющих его операций. Это проблема действительно непростая, и я пытался заниматься ею в другом месте, предположив, что операциональное понятие может определяться не единственной операцией, а «классом эквивалентности» операций, причем две операции называются эквивалентными, (i) если есть некоторое множество объектов, к которому обе могут применяться, и (ii) если результаты их применения к этим объектам одинаковы[435].

Это может произойти, только если применяется хотя бы какой-то фрагмент теории; и результатом должно быть расширение универсума. На самом деле объекты теории должны быть возможными аргументами всех предикатов теории; а это значит, что если две операции, о₁ и о₂, теории Т могут быть применены к двум разным множествам объектов, только пересечение этих множеств включается в универсум Т. Но если мы примем определение предикатов не только отдельными операциями, но и классами эквивалентности операций, то из нашего примера следует, что если операции о₁ и о₂ эквивалентны, то в универсум Т должно включаться не пересечение, а объединение множеств их объектов. Таким образом, теория дозволяет первое расширение своего универсума, утверждая «эквивалентность» некоторых разных операций; но она может также обеспечить «связь» между предикатами, которая сделать может вывод о том, что один О-предикат истинен относительно х, из того факта, что некоторый конкретный другой предикат истинен относительно х, причем этот вывод может быть проверен фактическим выполнением связанных с этим операций. Коль скоро достоверность этого вывода проверена, он становится основой для допущения его достоверности и относительно тех случаев, в которых он не может быть непосредственно проверен, т. е. когда первый О-предикат может быть операционально проверен на некотором у, а второй не может. В этом случае мы можем сказать, что второй предкат также истинен для у, хотя мы не можем его проверить. Таким образом мы получаем фактически «расширение» модели M⁰, которая теперь включает объекты, все еще характеризуемые О-предикатами, не будучи манипулируемыми всеми операциями теории.