Наука удовольствия: почему мы любим то, что любим

Но что если вы обнаружите, что это своего рода уличный театр, что слова были произнесены в расчете на то, что их услышите именно вы? Щелкает переключатель, и вы видите происходящее в новом свете. Теперь у диалога есть смысл, он может повлиять на вас, впечатлить вас своей интеллектуальностью и изобретательностью или разочаровать своей примитивностью или предсказуемостью. Это совсем другая реакция, чем если бы вы думали, что диалог реален.

Вымысел — это форма демонстрации, и поэтому мы наслаждаемся виртуозностью и умом его автора. Не говоря уже о волнении от того, что вы находитесь в руках кого-то, кто контролирует сюжет, убеждает, приводит вас в восторг и запутывает, — кого-то, кто (в своей области, по крайней мере) умнее вас.

Лучшая иллюстрация этого — юмор. Смех вызывают социально значимые события. Физическая реальность редко когда бывает забавна. Если вы увидите, как некто идет один и смеется, то или он говорит по телефону, или вспоминает забавное событие, или он шизофреник. Достойные смеха ситуации часто возникают, потому что люди их придумывают, как в классическом сценарии “парень поскользнулся на банановой кожуре”. Стандартная версия: человек идет; камера переключается на кожуру; общий план: человек приближается к кожуре; снова кожура; нога на кожуре; человек падает. Это может быть смешно, особенно если вы не видели это уже тысячу раз и если актер умело изображает удивление. Но такие ситуации обычно не очень забавны, когда речь идет о действительности. Я провел большую часть своей жизни в Монреале и много раз видел, как люди поскальзываются на улицах. Прохожие вздрагивают, пытаются помочь или же отворачиваются, но обычно не смеются. (Я должен отметить: наверное, все-таки люди станут смеяться, если некто поскользнется на банановой кожуре, но именно потому, что это будет инстинктивно казаться намеком на жанр эксцентрической комедии.)

Чарли Чаплин как-то придумал версию шутки с кожурой: человек идет; камера переключается на кожуру; общий план; снова кожура... и вот, когда его нога уже почти на кожуре, человек перешагивает ее — и проваливается в открытый люк. Однажды я видел другой вариант: человек перешагивает кожуру, и его сбивает грузовик. В любом случае это смешно, с одной стороны, из-за отсылки к вымышленной насильственной смерти (об этом чуть позже), но прежде всего потому, что режиссер обманул нас. Наш смех сродни аплодисментам. Это похоже на трюк из фильма ужасов, когда крупным планом показывают подростка, открывающего шкаф, звучит зловещая музыка, напряжение нарастает, затем бум! — громкий шум, резкое движение, — но это всего лишь кошка. И опять же люди смеются, потому что понимают интеллектуальный характер этого творения, они знают, что их водили за нос. В реальности все не так.

Конечно, мы иногда игнорируем тот факт, что воображаемый мир создан специально, с какой-то целью. Можно погрузиться в фильм или книгу, перенестись туда и потому не замечать великолепной работы, проделанной, чтобы придать им сходство с реальностью и замаскировать присутствие писателя или режиссера. Присутствие автора особенно заметно, когда что-то идет не так и костюм выглядит неуместным или диалог — нереалистичным.

И даже если мы сознательно не думаем о вымышленном мире как о мире, созданном намеренно, мы чувствительны к решениям его творца. Мы реагируем на них, и наши реакции учитывают наш опыт восприятия этого жанра. Закадровый смех был ловким изобретением, эксплуатирующим заразительность смеха для того, чтобы комедии становились смешнее, но в последние годы он стал восприниматься как дешевая манипуляция, и теперь многие сериалы обходятся без него. В действительности изменилась наша реакция на смех в телешоу, а не на смех вообще, точно так же как за последние сто лет западные вкусы касательно портретов изменились вне всякой связи с изменением нашего отношения к лицам людей.

Журналист Арнольд С. Джейкобс отмечает, что во Франции XIX века театры нанимали клакеров, в том числе специалистов по смеху, плачу и вызыванию на бис, и выдвигает остроумную идею: добавить к телесериалам записанный заранее плач. Вы смотрите сериал о врачах, “и вдруг появляется игрок в софтбол со щепкой от биты во лбу, и вы слышите всхлипывание на заднем плане, которое превращается в рыдания”. Поначалу такие записи будут выглядеть странно и отвлекать, но как только они станут общим местом, мы будем поражаться, что некоторые сериалы обходятся без них.