Наука жить. Жизнь и ее модели

Школьное образование слишком часто игнорирует саму идею существования различных типов. Можно обнаружить ребенка с интересом к визуальной составляющей, который не будет ничего слушать, потому что ему хочется только смотреть. В таком случае нужно проявить терпение, попытаться научить его слышать. Многих детей в школе учат сообразно лишь одному принципу, потому что им нравится лишь одно чувство. Возможно, у них неплохо получается только слушать или только смотреть. Некоторым нравится все время двигаться и работать. Нельзя ожидать одинаковых результатов у детей трех разных типов, особенно если учитель предпочитает какой-то один метод, например, метод, при котором дети только слушают. В такой ситуации пострадают и дети, которые любят смотреть, и дети, которые любят действовать: их развитие затормозится.

Рассмотрим случай с молодым человеком двадцати четырех лет, который падал в обморок. Когда его расспросили о воспоминаниях, он припомнил, что в четыре года потерял сознание, услышав гудок паровоза. Другими словами, этот человек слушал, поэтому он интересовался звуковой стороной жизни. Нет необходимости объяснять, каким образом у этого юноши впоследствии развились его приступы, достаточно отметить, что он с детства был очень чувствителен к звукам. У него был очень развит музыкальный слух, ведь он не переносил шума, дисгармонии или резких тонов. Поэтому неудивительно, что гудок паровоза произвел на него такое впечатление. И дети, и взрослые часто интересуются вещами, от которых они пострадали. Читатель помнит случай с астмой, упомянутый в предыдущей главе. В детстве того мужчину туго бинтовали в районе легких из-за какой-то проблемы со здоровьем, а в результате у него развился необычайный интерес к тому, как он дышит.

Встречаются люди, которых, кажется, волнует только еда. Их ранние воспоминания обязательно связаны с поглощением пищи. Им кажется, что ничего важнее в мире нет: как есть, что есть и чего есть не стоит. Часто оказывается, что трудности, связанные с приемом пищи в раннем возрасте, повышают для такого человека важность приема пищи.

Теперь обратимся к воспоминаниям, связанным с движением и ходьбой. Мы видели много детей, которые в начале своей жизни из-за слабости или рахита плохо двигаются. У них просыпается аномальный интерес к движению, им постоянно нужно куда-то спешить. Приведем яркий пример такого случая. Один мужчина пятидесяти лет пришел к врачу с жалобой на то, что всякий раз, переходя дорогу вместе с кем-то, он чрезвычайно боится, что их обоих задавит машина. Если он был один, то страх его не тревожил, и он очень спокойно пересекал улицу. Но когда с ним был другой человек, ему хотелось его спасти. Он хватал своего спутника за руку, толкал его то вправо, то влево и вообще всячески ему досаждал. Мы, бывает, встречаем таких людей, правда, нечасто. Давайте проанализируем причины его глупого поведения.

Когда его расспросили о ранних воспоминаниях, он рассказал, что в три года болел рахитом и плохо ходил. И его дважды сбивали при переходе дороги. А теперь, когда он вырос, он хотел доказать, что преодолел свою слабость. Он хотел, так сказать, продемонстрировать, что только ему по силам перейти дорогу. И когда шел через дорогу не один, всегда искал возможность это доказать. Конечно, способность перейти улицу без происшествий – не совсем то, чем большинство будет гордиться или в чем соревноваться с другими. Но у таких людей, как наш пациент, желание ходить и этим хвастаться может быть весьма ярким.

Обратимся еще к одному случаю: случаю с юношей, который ступил на преступный путь. Он воровал, прогуливал школу, а его родители уже совсем отчаялись. Он вспомнил, что в детстве ему всегда нравилось куда-то ездить и спешить. Но на своей работе, а работал он с отцом, он целыми днями лишь сидел. Исходя из естественной природы этого случая, лечение частично заключалось в смене рода деятельности: его следовало сделать продавцом… чтобы он разъезжал по делам отца.