Наукоград:авария (СИ)

Ограда монастыря была обычной для богоугодных заведений такого рода: кирпичная кладка столбов и чугунная, затейливой резьбы решетка между столбами. Необычными были въездные ворота - они не просто были заперты на замок, но имели еще охранный пост, что совсем не характерно для современных монастырей. Вокруг стен простиралось обширное поле, засаженное, похоже, зерновыми культурами и то ли капустой, то ли свеклой - издалека трудно было разглядеть еще невысокие ростки. Вдали, за полем синел лес. "Не убежишь - все на ладони". На поле стояла сельхозтехника. "Богатые монахи", - подумал Тенгиз. "И трудолюбивые. Жаль, что их используют преступники вроде Пьера или этого святого в джинсах". Строений в монастыре было немного: церковь с колокольней, покои с кельями монахов, небольшой красивый домик ("видимо, настоятеля или игумена - как их тут величают?"), низкое строение с маленькими окошками ("склад, хранилище?"), несколько сараев, гаражи для техники и все остальное, нужное для крестьянского быта. Чуждыми крестьянской жизни (тут почему-то Тенгизу пришло на ум, что "крестьянское" имеет корнем слово "крест". Почему?) выглядели только многочисленные провода между строениями - "они имеют дизель-генератор, вон в том сарае. Вот бы им Серого с его микрореактором!"

Все это успел рассмотреть Тенгиз, пока его вели в предназначенную для него келью. Там выдали форменную одежду.

-Неужели постригать будете? - спросил Тенгиз рослого монаха.

- Это, брат, заслужить надо. Ты будешь сначала произведен в послушники.

- Это как?

- От всякого послушника непременно требуется, чтобы он ничего не делал по своей воле, без ведома старших, а делал только то, что прикажет настоятель или старец-руководитель. А искусный настоятель или руководитель сначала всегда назначает делать дела черные, низкие, которые бы не давали пищи тщеславию, гордости, напротив, подавляя их, смиряли, например, служить на кухне, рубить дрова, носить воду, копать землю и ...

- Хватит! Принесите-ка мне лучше Ландау и Лифшица, и пару монографий по детерминированному хаосу.

При слове "хаос" монах перекрестился:

- Сатанинские слова в этом православном месте не употребляй всуе! Посадят в карцер.

- Здесь еще и карцер есть? У вас что - монастырь или тюрьма?

-Тьфу тебя!

И монах покинул келью. Дверь оставил незапертой. "Хорошо, хоть какая-то ограниченная свобода. Как у кварка в нуклоне. Если останусь жив, приму новое имя - Кварк. Красиво: "Профессор Кварк, позвольте спросить...", или: "Господин Кварк Лавреньтьевич Гелиани, профессор, основная тематика - расследование особо запутанных и грязных дел".

"Вот они, современные иезуиты! То, что я - христианин, еще не означает, что мне доставит удовольствие зубрить Ветхие и Новые заветы и биться лбом о деревянную доску, изображающую Христа. Они что - будут следить за мной, кладу я поклоны по вечерам или занимаюсь онанизмом?" И Тенгиз начал проверку кельи на предмет подглядывания или подслушивания "боем", использовав оружие еретиков:

- Эй вы! Божьи черви, питающиеся библией!- громко произнес он. - Положите свои засохшие члены на икону Божьей матери и молитесь, пока она не забеременеет от вас!

"Если меня немедленно не сожгут, как Джордано Бруно, то все в порядке". Для надежности он повторил эту дурацкую фразу, и сел ждать. Никто не пришел ни через минуту, ни через 10 минут. Нормально. Но вот дверь открылась без стука... "Пришли"....

-------------------------------------------------------------.

Вошедший в келью монах попросил Тенгиза пройти с ним в трапезную на ужин. В тот же момент у Тенгиза появился аппетит - ведь "сожжение отложено на неопределенное время". К счастью, никакого поста в это время не соблюдалось, и ужин оказался вполне съедобным и калорийным. Монахи ели молча, уперев взгляды на стол перед собой. Тенгиз же, естественно, старался разглядеть окружающих. Неожиданно, он заметил обращенный на него внимательный взгляд одного из монахов. Точнее, это был послушник, как и Тенгиз, не стриженный, много моложе его. В течение ужина их взгляды встречались несколько раз, и казалось Тенгизу, что этого молодого монаха он заинтересовал. Это было тем более странно, что другие будто и не замечали вновь прибывшего.

Прошли три дня однообразной и нелегкой жизни вынужденного послушника.из отведенных ему 14-ти дней заключения. Для творческой и подвижной натуры Тенгиза это была почти пытка, тем более, что с каждым днем снижался шанс довести до компетентных органов факты преступлений группы Пьера-Паука-и К0 - в общем, всех, кто еще считает себя в безопасности. "Этот К0, бесспорно, уже где-нибудь в Южной Америке - для этого ему было достаточно пару дней. А эти две недели? За эти две недели, вероятно, все сообщники ОПГ должны скрыть или уничтожить все следы своей деятельности". К тому же, Тенгиза начал мучить появившийся кашель и сильное першение в горле. "Либо от сырости в этой мрачной келье - божьей обители монахов, либо следствие пребывания в радиоактивной ловушке Пьера. Жаль - лысого грузина Сьюзен не полюбит".