Navsegda

только одно — другого рационального решения я придумать не смогла: проникнуть в свой

собственный дом незаконным путем.

Что я и попыталась сделать.

Я находилась на уровне второго этажа моего дуплекса, откуда могла попасть на

свою веранду с главной лестницы, поэтому я поднялась по ступенькам, забралась на

ограду и попыталась ухватиться за перила своей веранды. Я была уверена, что если у меня

21

получится уцепиться за перила рукой и перекинуть через них ногу, то задуманное не

закончится тем, что я грохнусь и сверну себе шею. Оттуда мне нужно будет всего лишь

пролезть через маленькое отверстие для собаки, вырезанное в сетчатой двери прежними

жильцами. Я ненавидела это отверстие до этого самого момента, когда оно вдруг стало

видеться моим единственным спасением.

Не прекращая попыток ухватиться за перила веранды, я пришла к осознанию, что

план-то у меня, видать, идиотский, и не сулит мне ничего хорошего. Если я так долго не

могу дотянуться до перил, то какого лешего решила, что с легкостью перекину через них

ногу?

Я мужественно сделала еще одну, последнюю попытку, после чего меня посетила

очередная нелепая идея — попробовать сначала закинуть на перила ногу. Что я и делала,

раскорячившись, когда появился Бен.

— Элси?

— А? — чуть не сверзилась я с ограды. Спрыгнула вниз, покачнулась, но

равновесие удержала. — Привет, Бен! — Я сбежала по ступеням и обняла его.

— Что ты там вытворяла? – засмеялся он.

Я смутилась, но мое смущение не было неприятным.

— Пыталась вломиться к себе в дом. Я захлопнула дверь, забыв внутри и телефон,

и деньги, и ключ.

— У тебя нет запасного ключа?

— Нет, — покачала я головой. — Я с какого-то перепуга отдала его своей подруге

Анне, чтобы в случае необходимости, он был у нее.

Бен снова расхохотался, но у меня не было ощущения, что он смеется надо мной.

Хотя фактически он надо мной и смеялся.

— Ясно. И что будем делать? Если хочешь, можешь позвонить Анне с моего

телефона. Или мы можем пообедать, а ей позвонить, когда вернемся.

Я открыла рот, чтобы ответить, но он меня опередил:

— Или я с превеликим удовольствием вломлюсь к тебе в дом за тебя. Если ты еще

не передумала.

— А ты сможешь с ограды закинуть ногу на перила? — спросила я. Шутя.

Но он не шутил:

— Естественно, смогу.

— Не надо. Я пошутила. Поедем обедать.

— Нет уж. — Бен уже стаскивал пиджак. — Я настаиваю на том, чтобы ты

позволила мне это сделать. Так я продемонстрирую свою храбрость и ты будешь считать

меня героем.

Он подошел к ограде и оценил взглядом расстояние.

— Не близко. И ты пыталась это сделать сама?

Я кивнула:

— У меня слабый инстинкт самосохранения и отвратительный глазомер.

— Ладно, я сделаю это, — сказал Бен, — но ты должна мне кое-что пообещать.

— Что именно?

— Если я упаду и что-нибудь себе сломаю, то дай слово, что не позволишь врачам

позвонить по номеру, забитому в моей мобиле для экстренных случаев.

— Почему? — улыбнулась я.

— Потому что это номер моей мамы, а я продинамил ее сегодня, чтобы встретиться

с тобой.

— Ты продинамил свою маму ради меня?

— Видишь? В этом свете ты тоже будешь выглядеть перед ней не очень. Так что?

Договорились?

— Договорились, — уверенно кивнула я и протянула ему руку для рукопожатия.

22

Бен торжественно пожал ее, глядя мне в глаза, а потом на его лицо снова вернулась

улыбка.

— Ну что, поехали?! — воскликнул он, с легкостью забрался на ограду, ухватился

за перила веранды и перекинул через них ногу. — Готово! Теперь что?

Мне не по себе было озвучивать следующую часть своего плана. Ведь я совсем не

подумала о том, как он будет пролезать через отверстие для собаки.

— О… ну… эм… я собиралась… я собиралась влезть в дом через отверстие в

двери, — наконец сказала я.

Бен бросил взгляд в сторону и вниз. Наблюдая за выражением его лица, я поняла,

что отверстие меньше, чем мне казалось.

— Через отверстие для собаки?

— Да. Прости! Наверное, стоило тебе сказать об этом сразу.

— Я не протиснусь, не.

— Ну… Ты можешь помочь мне забраться туда, — предложила я.

— Угу. Или я могу спрыгнуть, после чего мы позвоним твоей подруге Анне.

— О! Точно. — А я и забыла об этом варианте.

— Ладно. Раз уж я тут, то можно хотя бы попробовать. Подожди.

Бен перелез через перила и нагнулся у двери. Голова его прошла отлично, и он

полез весь. Его рубашка сбилась и задралась, обнажив живот и пояс трусов. Любуясь

открывшимся видом, я осознала, насколько сильно меня влечет к Бену физически,

насколько красиво он сложен: плоский живот, рельефный пресс, крепкая спина. Согнутые

руки, на которых играли мускулы, казались сильными и… умелыми. Меня никогда до

этого не привлекала мысль о том, чтобы находиться под чьей-либо защитой, но тело Бена

выглядело так, будто могло меня защитить, и я была поражена реакцией, которую оно

вызывало во мне. Как я докатилась до такого? Я едва знала мужчину, влезающего сейчас в

мой дом, но уже видела в нем объект своих желаний. Бен умудрился протиснуть оба