Navsegda

скрывать, то вы ошибаетесь.

Она молча смотрит на меня, и я не отвожу взгляда. Не знаю, что придало мне

смелости быть с ней честной. Я не из тех, кто может смутить одним лишь взглядом, тем

не менее, я гляжу на свекровь, сжав губы и нахмурив брови. Может, она думает, что я

сдамся, развернусь и уйду. Кто знает. Молчание длится так долго, что когда Сьюзен

нарушает его, я чуть не вздрагиваю.

— Даже если всё так, как ты говоришь, даже если вы двое поженились и ты скоро

получишь брачное свидетельство, даже если ты была любовью всей его жизни…

— Была, — прерываю я ее.

Она не слушает меня:

— Даже если это так, то как долго вы были женаты, Элси? Пару недель?

Я усиленно пытаюсь дышать нормально. Вдох-выдох. Вдох-выдох. В горле растет

ком. В висках бьется кровь.

— Не думаю, что две недели что-либо доказывают, — заканчивает Сьюзен.

45

Я думаю о том, чтобы развернуться и уйти. Ведь именно этого она и хочет. Но я не

делаю этого.

— Хотите кое-что еще узнать о вашем сыне? Он бы разозлился, если бы видел, что

вы творите. Вы бы разбили ему этим сердце. И сильно разозлили.

Я покидаю ее номер, не попрощавшись. Выйдя за дверь и обернувшись, я вижу

грязный отпечаток моей туфли на ее прежде девственно-чистом ковре.

Двумя часами позже звонит мистер Павлик сказать, что Сьюзен берет погребение

на себя.

— Погребение? — переспрашиваю я, не уверенная в том, что он не ошибся.

После небольшой паузы, он подтверждает:

— Погребение.

Хотелось бы мне чувствовать вкус победы, но я ничего не ощущаю.

— Что требуется от меня?

Мистер Павлик прочищает горло.

— Эм… От вас ничего больше не требуется, Элси, — напряженным голосом

говорит он. — У меня сидит миссис Росс, и она решила сама позаботиться обо всем

остальном.

Что я чувствую, слыша это? Наверное, только усталость. Жуткую усталость.

— Хорошо, — отвечаю я. — Спасибо.

Я нажимаю на отбой и кладу телефон на обеденный стол.

— Сьюзен избавила меня от организации похорон, — говорю я Анне. — Но она не

будет его кремировать.

Подруга смотрит на меня, не зная, как реагировать.

— Это хорошо или плохо?

— Это хорошо. — Это хорошо. Его тело в безопасности. Я сделала свою работу.

Почему же в сердце такая печаль? Я не хотела выбирать гроб. Не хотела выбирать цветы.

Но я чувствую себя так, будто что-то потеряла. Потеряла часть его.

Я перезваниваю мистеру Павлику.

— Это Элси, — говорю я, как только он отвечает. — Я хочу произнести речь.

— Хм?

— Я хочу произнести речь на его похоронах.

— О, да, конечно. Я поговорю об этом с миссис Росс.

— Я произнесу речь на его похоронах, — с нажимом повторяю я.

Он что-то кому-то шепчет, затем в трубке раздается музыка.

— Хорошо, Элси, — возвращается к разговору мистер Павлик. — Вы можете

произнести речь, если захотите. — И добавляет: — Похороны будут утром в субботу, в

округе Ориндж. Я вышлю вам детали в ближайшее время. — После этого он желает мне

всего хорошего.

Мне хотелось бы поздравить себя с тем, что я посмела противостоять Сьюзен, но я

понимаю, что если бы свекровь сказала «нет», то ничего бы я поделать не могла. Не знаю,

как я отдала ей в руки всю власть, но я это сделала. Впервые меня покидает ощущение,

что Бен был жив и здоров всего лишь секунду назад. Взамен приходит ощущение, что его

уже вечность нет рядом.

Анна уезжает к себе домой, чтобы выгулять собаку. Следовало бы предложить ей

привезти своего дога сюда, но мне кажется, что подруге необходимо несколько часов в

день проводить вдали от меня, вдали от всего этого. Тут ведь ничего не меняется. Я не

меняюсь. Когда она возвращается, я сижу на том же самом месте, где она оставила меня.

Анна спрашивает, ела ли я. Ей не нравится выражение моего лица.

— Не дури, Элси. Тебе нужно что-нибудь поесть. Я больше не буду с этим шутить.

— Она открывает холодильник. — Будешь блинчики? Яйца? У тебя даже бекон есть. —

Анна распаковывает бекон и нюхает его. Судя по ее лицу, он протух. — Забудем о нем.

Хотя… я могу за ним сходить! Ты будешь бекон?

46

— Нет, — отвечаю я. — Нет, пожалуйста, не уходи от меня для того, чтобы купить

бекон.

Раздается звонок в дверь, такой громкий и звонкий, что я чуть из собственной кожи

не выпрыгиваю. Повернувшись, я просто смотрю на дверь, и Анне приходится открыть ее

самой.

Это чертов разносчик цветов.

— Элси Портер? — спрашивает он, стоя за сетчатой дверью.

— Можешь сказать ему, что здесь нет никого с такой фамилией, — говорю я Анне.

Проигнорировав меня, подруга впускает разносчика.

— Спасибо, — благодарит она его.

Он отдает ей огромный белый букет и уходит. Анна закрывает дверь и кладет букет

на стол.

— Восхитительные цветы. Хочешь знать, от кого они? — Она берет карточку, не

дожидаясь моего ответа.

— Их прислали на свадьбу или на похороны? — спрашиваю я.

Подруга некоторое время молчит, глядя на карточку.

— На похороны. — Она тяжело сглатывает. Нехорошо было с моей стороны

просить ее произнести это вслух. — Они от Лорен и Саймона. Поблагодаришь их или мне

самой это сделать?