Назад в прошлое. Между строк (СИ)

— Самое сложное и самое интересное в этой жизни, Лизз — это жить в ней, — Бен с умным видом смотрел в ответ. Но в глазах его плясали искорки веселья.

— Ты всегда знаешь ответ, Бен Бредли? Каково это, быть таким мудрым?

Бен преувеличенно тяжело вздохнул:

— Это непросто. Всегда видишь все раньше остальных. А потом ждешь, пока они поймут.

Элизабет подумала, что эта фраза была куда более правдивой, чем считал сам Бен. Он действительно видел ее насквозь. И если раньше от этого было неуютно, сейчас приносило радость — ей не хотелось ничего объяснять, снова копаться в себе и думать, почему она или Седрик поступили так, как поступили. Ей хотелось, чтобы кто-то просто заглянул внутрь нее и увидел ее боль. И принял как свою. Она читала это в глазах Бена. Наверное, потому, что он испытывал ту же безответность, что и она. Это было непостижимо. Только человек с разбитым сердцем может понять второго такого же человека.

— Я прочитала твое письмо, — невзначай произнесла Элизабет, по его взгляду было заметно, что ему все еще было это важно. — Я обидела тебя тогда. Прости.

— Не извиняйся.

— Нет, я должна. И за тот раз на крыльце, после Лощины. Когда ты… ну, поцеловал меня. Прости, это было просто ужасно.

— Ты про сам поцелуй или про ситуацию в целом? — как бы между делом уточнил Бен.

Она опустила голову, пряча улыбку. На душе светлело. И пустота внутри нее неожиданно начала заполняться чем-то приятным и забытым.

— Я не хотела быть грубой, Бен.

— А я не хочу слушать, как ты извиняешься. — Проговорил Бен, заставив ее поднять взгляд. — Когда ты влюблен в кого-то, я не знаю, может ли тебя что-то обидеть? И я люблю тебя любой. Когда ты сердишься на меня или когда смущаешься, или когда смеешься. Даже когда падаешь в обмороки, чего не делала при мне ни одна девушка. Или когда…

— Подожди Бен. Ты сказал «люблю тебя».

Его глаза были кристально-чистые и открытые. Как будто он вывернул всего себя, и ему больше нечего было скрывать.

— Так и есть. Разве ты еще не поняла? Я люблю тебя, Лиззи Томпсон.

В его устах это звучало так просто. Слишком просто. Так же просто это произносила и Чжоу, когда говорила, что любит Седрика. Может, когда ты любишь по-настоящему тебе нечего стесняться, и ты наоборот готов рассказать всему миру о своих чувствах? Почему тогда ей было так сложно признаться в этом Седрику сегодня?

Бен все еще ждал ее ответа. Элизабет вернулась в реальность.

— О… Я… я не знаю, что отвечают в таких случаях.

— Ну, можешь ответить, что согласна со мной встречаться, — как бы в шутку предложил Бен и усмехнулся, — или можешь сказать, что я конченый идиот.

— Человек не может быть идиотом из-за того, что любит, — покачала головой Лиззи.

— По-моему, это одно и то же.

Она опустила взгляд на свои руки. Ей впервые признавались в любви. Она всегда думала, что ее первые отношения будут бурным романом, а они казались скорее тихой гаванью. Пристанью, где она могла забыть обо всем плохом, что случилось, и где ее всегда принимали с открытыми объятиями.

— Ты мне нравишься Бен, но ведь я… я говорила тебе про Седрика… — она беспомощно на него посмотрела. Как же сложно быть честной. Она представила себя на его месте. Каково это услышать на «Я тебя люблю» — «Ты мне нравишься»?

— Это самый кошмарный ответ на признание в любви, — поморщилась Элизабет. — Я знаю.

— Все хорошо, — Бен положил руку поверх ее.

Прикосновение Бена ощущалось по-новому приятно. Он был очень осторожен с ней. И все в ней затрепетало. Она вдруг разглядела, какие сильные руки у Бена, увидела линию его подбородка — четкую и мужественную, легкий намек на будущую щетину, и у него была красивая форма носа и губ….

Это было странно — смотреть на него с новой стороны, оценивать его, как симпатичного парня. Еще утром у нее никого не было, а теперь она успела потерять лучшего друга и завести новые отношения.

Все происходящее казалось безумием.

— Мама сойдет с ума от радости, что у меня появился парень, и я нормальная, — рассмеялась Лизз.

— Так значит, — Бен испытующе посмотрел на нее, не выпуская ее руки, — я твой парень?

— Выходит, так, — пожала плечами Элизабет.

Ее жизнь кардинально менялась у нее на глазах, в ней появлялось что-то новое, что-то, что снова давало ей силы. Она подумала о будущем. Вот она и Бен через неделю, через месяц, через год… И от этой мысли было спокойно внутри. Можно было бы начать и с сегодняшнего вечера, провести его вместе — почему бы нет?

— Так, и… что будем делать? — она подняла глаза на улыбающегося Бена. Он поиграл ее рукой, которую все еще держал.

— Ну, переедем поближе к морю, заведем пару детей…

— Я про сегодняшний вечер, Бен!

— У тебя есть предложения?

Элизабет поглядела на медальон, висящий на шее поверх блузки.

— Вообще-то, есть.

«Линн права — я начала терять Седрика, когда стала закрываться от него». С Беном она должна была избежать тех ошибок, которые сделала с Седриком. Она могла, нет, должна была рассказать Бену про Ровену и медальон. И если он не отвернется от нее, то это будет началом чего-то большего.

Элизабет подняла голову и шумно вдохнула: