Не бойся (СИ)

- Твоя кровь такая вкусная. Она напоминает мне любимое красное вино, которое будоражит и провоцирует, заставляя совершать безумные поступки, – Шерлок в очередной раз прикусил его губу.

У полностью растворившегося в животном поцелуе Джона от солоноватого привкуса собственной крови закружилась голова и он застонал. Кажется, что весь воздух застыл, превратившись в вязкую патоку, которая липкой пленкой обволакивала его легкие. Джону стало нечем дышать, и он в изнеможении начал хватать воздух открытым ртом, как рыба, выброшенная на берег.

- Тихо-тихо, - успокаивал его Шерлок и снова жадно целовал, слизывая кровь. – Я знаю, что тебе нравится.

Его губы причиняли адскую боль, будто огненные метки, выжигающие незаживающие язвы на обнаженной коже, и Джон вдруг осознал, что никогда больше не сможет излечиться от этой страшной боли. Он ощущал в себе потребность, желание отдаться великолепному вампиру и ничего не мог поделать с этим совершенно противоестественным чувством. Разум окончательно затуманился, и Джон, сдавшись на милость победителя в неравной борьбе двух совершенно противоположных видов, полностью расслабился.

Мгновенно ощутив перемену в поведении своего человека, Шерлок, словно тень, скользнул по кровати. Он резко развернул несопротивляющееся тело Джона, бережно прижимая его спину к себе. Холодные руки нежно погладили тут же напрягшийся живот, невесомо очертили каждый свежий шрам, каждый кровоподтек, вызвав у Джона злобное шипение. От чутких, длинных пальцев вампира ничего не укрылось: и легкая дрожь тела, и пылающая жаром кожа, и неприкрытое возбуждение – мужчине процесс явно нравился.

- Прекрати сопротивляться. Просто расслабься, – рука Шерлока опустилась ниже и погладила давно требующий внимания член Джона, и тот снова дернулся, непроизвольно выгибаясь в таком безмерно эротическом жесте, что даже много повидавший на своем веку вампир прикусил губу, чтобы успокоиться и не сорваться прямо сейчас.

Нет, еще рано, надо все сделать правильно, чтобы Джон распробовал всю полноту ощущений не только от его укуса, но и от самого процесса.

Поэтому Шерлок продолжил медленные движения одной рукой, а второй – провел по спине, нарочно задевая своими длинными ногтями самые болезненные синяки и кровоподтеки, которые сам же и оставил. Уметь волшебным образом сплести удовольствие и страдание – истинное мастерство, в котором Шерлоку не было равных.

В ответ на прикосновения, Джон громко закричал и заметался на кровати. Слишком много противоречивых ощущений, слишком много боли и наслаждения дарили эти волшебные пальцы. Он и подумать не мог, что будет настолько хорошо. Его тело предавало своего хозяина, бесстыдно подставляясь под ласковые и требовательные руки, умоляя о большем.

Шерлок лишь усмехнулся, глядя, как прогибался Джон, стараясь посильнее толкнуться в его ладонь. Этот выбранный им мужчина сейчас был полностью открыт и готов принять все, что даст ему Шерлок. Не важно, что это будет - наслаждение или боль, или даже укус, который привяжет Джона навсегда и прекратит и так слишком затянувшееся одиночество вампира.

Нельзя медлить, пока очарование не рассеялось, и мужчина вновь не стал сопротивляться.

Шерлоку потребовалась лишь секунда, чтобы полностью раздеться и еще одна, чтобы перевернуть и поставить Джона на колени. Ладонью вампир бережно надавил ему на спину и невольно залюбовался загорелой кожей и очаровательными ямочками у поясницы. Джона сильно трясло не то от возбуждения, не то от страха, и Шерлок, наклонившись, зашептал какие-то успокаивающие глупости ему на ухо.

В голове вампира тут же замелькали вопросы – Джон всегда такой открытый, такой уязвимо-возбуждающий или просто у него раньше никого не было? От последнего в глазах Шерлока потемнело, и он с силой втянул обжигающий легкие запах крови своего будущего донора.

Стоп. Ему надо остановиться, иначе все закончится слишком быстро, и они точно не смогут насладиться друг другом.

Джон, словно читая его мысли, наклонил голову вниз, и затуманенный похотью взгляд Шерлока впился в его уязвимо открытую шею. Клыки удлинились, а вампирская сущность полностью овладела сознанием. Неожиданно быстрый укус и нежная кожа сразу же окрасилась темно-красной, соблазнительно пахнущей кровью. Вампир наслаждался ее ароматом, каждым глотком, каждой каплей, осознавая, что этот совершенно фантастический вкус его нового, личного донора уже никогда не сможет забыть.

Нельзя пить много этой прекрасной сладкой крови, иначе Джон просто поплывет и потеряет сознание, поэтому Шерлок с сожалением отстранился, все еще ощущая на губах необыкновенный привкус своего человека.