Не было бы счастья

Комната действительно была разгромлена, мебель покорежена, разнесена в щепки, однако самого ужасного не произошло — Джаред Лоуэлл все так же лежал на постели и теперь как будто даже выглядел самую малость получше.

Но если были взрывы — как так вышло, что Грейсток уцелел?

— Что за чертовщина тут происходит? — потрясено прошептала я, обернувшись к доктору Монтегю.

Тот выглядел каким угодно, только не удивленным. Старый целитель безо всяких сомнений знал, что именно произошло, да и неудивительно, учитывая, что он знал своего пациента с самого момента рождения.

— Что случилось, доктор? Как такое вообще возможно? — поймала я взгляд доктора Монтегю в надежде, что он разъяснит, что же такое стряслось в комнате графа Грейстока.

Но Монтегю начал нести какую-то ничего не значащую ерунду, одновременно проверяя состояние пациента, который в сознание приходить категорически не желал. Сразу стало ясно, что опять ничего не скажет, станет отмалчиваться как прислуга замка Корбин, хотя до странных взрывов, кажется, готов был пооткровенничать.

И все-таки, как так вышло, что все в комнате в хлам, однако единственное живое существо не пострадало. Да на Грейстоке вообще ни единой царапины! Но Монтегю выскочил за дверь так быстро и с таким перекошенным испугом лицом, что можно было не сомневаться, он считал, мы умрем, если не сбежим.

— Доктор Монтегю, вам следует объясниться. Прямо сейчас объясниться, — потребовала я, настороженно глядя на неподвижно лежащего Джареда Лоуэлла. Казалось, что он в любой момент может открыть глаза, однако этого все не происходило и не происходило.

Целитель покачал головой, лишая всякой надежды на истину в ближайшее время.

Как же я устала от этого бесконечного замалчивания!

— Думаю, все происходящее вас все-таки не касается, мисс Лэйк, — строго и холодно проговорил доктор Монтегю, недовольно поджимая тонкие губы.

Я бы согласилась с этим утверждением еще с утра, но вот после того, как целитель лично привел меня в комнату своего пациента с некой таинственной целью, все это коснулось меня.

— Да неужели? — процедила я с откровенной неприязнью. — Тогда с какой радости вы привели меня сюда, скажите на милость? Что я, согласно вашему плану, должна была сделать? Ну не разбудить же Грейстока поцелуем?!

Сперва ляпнула — потом подумала. Ведь граф во время того своего злополучного ночного «визита» именно поцеловать меня пытался. Зачем-то. Если учесть его явное нежелание совершать в отношении меня некие развратные действия, зачем Джареду Лоуэллу понадобилось меня целовать?

— Это конфиденциальная информация, мисс Лэйк, я связан целительской тайной. К тому же теперь ваша помощь больше не требуется. Однако спасибо за вашу готовность помочь.

И тут же меня попросту вытолкали за дверь. Обидно, унизительно и совершенно несправедливо, особенно в свете того, что находиться в замке, где что-то взрывается — опасно, глупо и о таком точно нужно предупреждать заранее!

В библиотеку я влетела в самых расстроенных чувствах и тут же потащила Ланса прочь, в коридор, намереваясь пообщаться с куратором с глазу на глаз без Лэмптона, который все норовит подслушать и посмотреть.

— У тебя личико перекосило, — ухмыльнулся издевательски Уолш, когда я решительно запихнула его в нишу возле окна. — Неужели добрый доктор Монтегю прописал тебе какой-нибудь особенно гадостный укольчик?

Я закатила глаза, без слов давая понять, что именно думаю о его чувстве юмора. Оно и без того не блистало, а сейчас шуточки Ланселота и вовсе откровенно бесили.

— Он меня зачем-то притащил в комнату Грейстока. Зачем — не сказал, не успел… Там такое было, что рассказал бы кто — не поверила!

Поспешно начала озираться в поисках очередного соглядатая, но вроде бы к нам никто не подкрадывался, чтобы погреть уши.

— Итак, чему бы я не поверил, а, Вив? — Ланс заинтересовался моими словами и, подозреваю, взбудораженным видом.

— У Грейстока в комнате произошло несколько взрывов! Ты представляешь?! Чертовы взрывы! — выпалила я, чувствуя, как меня буквально потряхивает от страха и возбуждения. — Комната в руинах, а на нем самом ни царапинки!

Я тараторила, понимая, что, наверное, со стороны выгляжу как буйнопомешанная, тем более, что и несла форменный бред. Счастье еще, что Ланс слушал как будто бы внимательно, не перебивал и не пытался высмеять. Впрочем, именно так ведь учат разговаривать с психами…

— А я-то сидел и думал, что за толчки такие странные и почему не снизу идут, а как будто бы сбоку, — пробормотал с коварной ухмылкой Ланс. Мой рассказ его удивил, но не настолько сильно, как можно было бы ожидать. Даже появилось подозрение, что чего-то подобного Уолш и ожидал.

Я исподлобья посмотрела на Уолша, ожидая, что сейчас он выдаст мне какое-нибудь невероятное откровение, но куратор как будто решил поддержать начинания графа и его присных и молчал, но как-то многозначительно, пожалуй, даже слишком.

— Ланселот Уолш, я жду, — строго произнесла я, чувствуя как нервы натягиваются до предела, а нервная я становлюсь чрезвычайно неприятной особой. — Ты ведь что-то знаешь.