Не было бы счастья

Мужчина ослепительно улыбнулся и заявил совершенно искренне:

— О чем ты, Вив? Я ничего не знаю, так что даже не наезжай на меня как внедорожник на старушку.

Я скривилась. Ланс вечно пытается отшучиваться, когда скрывает что-то важное от меня, эта манера была известна всей нашей веселой конторе, а уж мне-то в первую очередь. Итак, ситуация сложилась просто идиотская в стиле «я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

— Ланс, хватит заниматься словесной эквилибристикой! Меня достало выжимать из тебя правду как остатки зубной пасты из тюбика!

На этот раз у меня была и веская причина для скандала и даже достаточно сил, чтобы как следует разойтись. Прямо как завещала мама — сделаю все на совесть.

— Ла-а-а-нс! — рявкнула я как тигр, которому хорошенько наступили на хвост. Прозвучало ну очень внушительно, но отважный детектив не дрогнул и продолжил смотреть на меня взглядом незамутненным интеллектом и совестью. — Ланс, колись, мерзавец!

Мерзавец колоться не собирался.

— Ты же говорила, что лезть никуда не надо, нас происходящее не касается и вообще. Идешь против собственных принципов, а?

Уел так уел. Верно, я действительно настаивала на том, чтобы коллега сидел ровно на заднице и не отсвечивал перед прислугой, которая нас и так не особо и любит. Но тогда ничего не взрывалось рядом со мной! Да я правду пыталась узнать у Ланса, а не лезла куда-то!

— Ланс Уолш, ты сдохнуть хочешь? Вот прямо сейчас! Я смогу, не сомневайся!

Я на полном серьезе начала обдумывать, как бы так поаккуратней столкнуть куратора с лестницы, к примеру. Такие сладкие мечты…

— Да ничего я не знаю, так, догадываюсь до кое-чего, — пробормотал Уолш, которому всегда не нравилось, когда приходилось иметь со мной дело в состоянии «слетела с катушек». На самом деле, такое нечасто встречалось, в общем-то я была человеком более-менее уравновешенным, но и тех нечастых вспышек хватило для Ланса, чтобы оценить всю бездну моей скрытой агрессии.

— И до чего догадываешься? — поинтересовалась я и тут же услышала какой-то подозрительный шорох неподалеку.

Подслушивают, стало быть, гады.

Ланс только кивнул, подтверждая, что мне вовсе не померещилось.

— Ладно, пойдем, что ли, по галерее картинной прогуляемся, посмотрим на предков нашего болезного хозяина.

И пошепчемся заодно. На самом деле, сложней всего подобраться к тому, кто постоянно находится в движении, этой нехитрой премудрости Ланс обучил меня в первую же неделю моей работы под его началом.

Предки Джареда Лоуэлла категорически не впечатляли. Точней, не впечатляли его родители, дедушки и бабушки, а также прадедушки и прабабушки. Я, конечно, подозревала, что при таком конечном результате как нынешний граф Грейсток, его родители, вероятней всего, не отличались крепким здоровьем и мощным телосложением, все же такого увидеть не ожидала. Что называется, «цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла». И вот стадия «цапля сдохла» — это как раз последний представитесь рода.

— Что ж они все такие… малахольные? — пробормотала я, оценив масштаб многовековой трагедии.

А ведь действительно трагедия: несколько поколений физически слабых и не то чтобы совсем непривлекательных, но все-таки не слишком красивых людей.

— Магическая аристократия, — пожал плечами Ланс, который особых эмоций после лицезрения членов рода Лоэулл не выказывал. — Супругов выбирали по уровню дара, подчас махнув рукой на прочие характеристики. Ну, кроме, конечно, благородного происхождения. Как ты понимаешь, здоровье тут пошло побоку.

Да уж как-то догадалась.

Глава 9

Гудеть замок перестал. Я это поняла только за обедом, который, разумеется, проходил в отсутствие хозяина замка и даже без целителя, что намекало на серьезность ситуации. Возможно, вибрация прекратилась и раньше, но обратила я на это внимание далеко не сразу. Ланс тоже не понял, что Корбин перестал дрожать, он вообще оказался несколько менее чувствителен к подобным вещам.

— Кстати, хочешь я тебя так обрадую, что тебе захочется сигануть с замковой стены? — с невинным видом поинтересовался Ланс, заставив меня подавиться куском бифштекса. Потом еще заботливо похлопал по спине, так заехав по хребту, что кусочек мяса выскочил, а я взвыла от боли.

— Ты меня не порадовать хочешь, а убить! — пожаловалась я, покосившись на стоящую поодаль служанку. Та очень достоверно изображала изваяние.

— Да ты сама кого хочешь уморишь, — фыркнул безо всяких признаков раскаяния Уолш и как ни в чем не бывало продолжил есть. — Просто учитывая отсутствие каких бы то ни было каталогов нам, наверное, придется, перерыть вообще все бумаги Грейстоков. А их много. Очень. Родовое древо — это, конечно, хорошо, но это не нотариально заверенный документ, да и учитывая манеру передавать знания в устной форме, его даже историки будут рассматривать со скептицизмом.

Никогда еще мысль об увольнении не казалась мне настолько заманчивой.