Не было бы счастья

Ланселот задумчиво нахмурился, очевидно прикидывая возможные перспективы моей грядущей семейной жизни, которой все-таки быть. Как бы ни возникла моя любовь, что бы ни было ее причиной — чувство никуда не делось. Да, прибавилась еще и обида, и возмущение — но не настолько сильные, чтобы бросить все и унести ноги из Корбина: ведь помимо того, что сердце свое я уже успела отдать Джареду Лоуэллу, жалость и желание спасти ему жизнь были как гири на ногах — не сбежать, не вырваться.

— Ты знаешь, возможно, что и нет. Он достаточно изворотлив и разумен, чтобы ты чувствовала себя счастливой идиоткой в круглосуточном режиме, — вынес вердикт Ланселот.

На душе стало полегче, хотя обсудить с Джаредом мне требовалось многое.

Глава 17

Зерно сомнений на этот раз было посеяно в более чем благодатную почву и дало ядовитые всходы едва не мгновенно. Мог ли совсем молодой парень в каких-то двадцать два года начать интригу, которая придет к финалу спустя пару лет, зацепив меня, детективное агентство… возможно даже, еще кого-то… Нет, конечно, Джаред чертовски умен, наблюдателен, этих его достоинств не оспорить при всем желании (которого нет совершенно), подозревать в нем задатки серого кардинала — как-то уже перебор и попахивает прогрессирующей паранойей.

Или нет?..

Пока все складывалось в пользу Грейстока, в университете у него явно связи и большие, он даже знаком неплохо с моим научным руководителем, что словно бы довод в пользу подозрений Ланселота. И Томпсона.

Я сбежала из библиотеки, едва только удалось собраться с мыслями и придумать подходящий повод. Так себе повод, если честно, впрочем, и окажись он чем-то поистине гениальным, Уолш все равно догадался бы, что мне просто понадобилось побыть в одиночестве, чтобы разобраться в себе и в чувствах, которые в душе превратились в один запутанный неряшливый комок.

Казалось, если не понять, что из всего здесь правда, а что ложь, меня просто разорвет от глубоких внутренних противоречий.

Наверняка, если пойду к Джареду, он наверняка мне объяснит абсолютно все, и… нет, пойму, конечно, он так умеет объяснять, что любой поймет и станет думать так, как то угодно самому Грейстоку, он же буквально гипнотизирует. А еще эти глаза и руки… Я же когда смотрю на руки Лоуэлла, вовсе глупею! И как полагаться на собственное здравомыслие, когда так глупо влюбилась?

Я сбежала в одну из пустующих комнат замка, которых было в Корбине не перечесть, и набрала номер человека, с которым советовалась крайне редко в последние годы.

— Привет, ма.

Родительница несколько секунд озадаченно молчала. Первой я звонила крайне редко и по действительно важному поводу.

— Виви, что-то случилось? — настороженно спросили у меня, очевидно ожидая, что я поведаю о чем-то как минимум трагичном.

Тяжело вздохнула, не зная, как именно рассказать.

— Понимаешь, мама, кажется, я замуж выхожу, — начала я с самой важной детали. По меркам мамочки — так точно.

На том конце снова повисло молчание, которое мама нарушила только спустя минуту, а то и больше.

— Виви, дочка, ты сейчас так пошутила? Ты же вроде была в командировке в графском замке… За кого же ты, милая, собираешься замуж выйти?!

Кажется, моей мамочке становилось все хуже и хуже с каждой моей фразой.

— Я все еще в графском замке, — произнесла я и продолжила. — И… вот за графа я замуж и выхожу, мама.

Где-то что-то грохнуло, а мама надолго замолчала, переваривая последние новости из жизни своего единственного ребенка. Ну, мне оставалось только надеяться, что мама действительно осмысливает последние новости, а не лежит без чувств.

— Мама, с тобой все в порядке? — немного нервно окликнула я родительницу. — Мама?

— Деточка, ты ведь сейчас так пошутила? — осторожно осведомилась матушка, которая, кажется, ничего не поняла. — Какой граф, в самом деле? Что ты несешь?

Я только возмущенно расфыркалась, слыша недоверие и едва не возмущение в голосе матери.

— Граф Грейсток, мама, — мрачно произнесла я. — Самый настоящий граф… Вот только знаешь, мам, по-моему, не все так просто.

Непонятно было, как именно описать полностью все, что произошло со мной в Корбине, все сомнения, все колебания, что появились в душе тоже никак не желали облекаться в словесную форму. Вообще, раньше мне как-то не доводилось особенно часто обсуждать с матерью своих поклонников… Ну, по крайней мере, со времен старших классов, когда каждый уважающий себя родитель стремится расписать подрастающему чаду о том, какими опасностями чреваты заманчивые удовольствия взрослой жизни.

— Ну и зачем ты понадобилась аж целому графу, Виви? Ты, конечно, у нас уродилась видной, да только не такой, чтобы кто-то с графским титулом решил бы жениться на тебе, — тут же заподозрила неладно и, возможно, даже недоброе моя на удивление прозорливая мать. — Что стряслось такого, что ему приспичило сделать тебя законной супругой?

Я тихо вздохнула и выложила все как есть, без экивоков: