Не единственная

Кроме глаз, если напрячь зрение, можно разглядеть кисточки на ушах и на кончике хвоста. Забавно. И хвост у него забавный. Сначала я думала, что львиный, но теперь, увидев вблизи, поняла, что это не так.

Хвост мантикорыша гибкий и тонкий, с колючей черной шерстью, похожей на иголки, под которой проглядывают сочленения, как у скорпиона. А на конце – утолщение, которое я приняла за кисточку. Только в этой на вид безобидной кисточке прячется что-то опасное.

Словно прочитав мои мысли, Шир возвращает себе видимость, затем с готовностью демонстрирует задний арсенал. Задирает хвост колечком и раскрывает «кисточку». Та расходится на четыре части, как бутон диковинного цветка, а в центре, словно пестик, сверкает острый шип.

На кончике шипа дрожит прозрачная капелька. Яд. Но я откуда-то знаю, что для меня этот яд безвреден…

– Ты красавчик, – уверяю звереныша. – Но мне нужно возвращаться. Ты же не обидишься на меня?

Как ни крути, а взять его с собой не получится. И спрятать в сундуке с тряпками тоже.

Он склоняет голову набок, но молчит. А времени остается все меньше и меньше. Через пару минут тут появятся стражи. Жаль, что я не мантикора и не умею становиться невидимой!

– Ну, ладно. Веди себя хорошо и лишний раз внимание не привлекай! – напутствую своего фамильяра.

Причем чувствую себя предательницей.

Но делать нечего, возвращаюсь к стене и, поплевав на руки, берусь за самую крепкую на вид плеть.  Подъем может забрать больше времени, чем я рассчитывала. Надо поторопиться.

Не успеваю упереться носком в выбоину между камней, как мантикорыш толкает меня в бедро.

А за углом уже раздаются шаги дозорных! И они приближаются!

– Шир! – шиплю в панике. – Что ты творишь?!

Мантикорыш прихватывает меня зубами за руку и тянет на себя.

– Что? Что ты хочешь?

Он припадает на лапы и расставляет крылья, а потом смотрит вверх, на окно.

– Милый, я не умею летать!

В желтых глазах мелькает разочарование. Шир снова тянет меня с явным намерением закинуть себе на спину.

– А-а! – наконец понимаю.

Времени на раздумья уже не осталось. Шаги дозорных все ближе. Я слышу лязг доспехов и тихие голоса.

Эх, двум смертям не бывать!

Перекидываю ногу через спину зверя, вцепляюсь в жесткую шерсть.

Мантикорыш мягко отталкивается от земли и расправляет крылья. Мы поднимаемся в воздух, и в этот момент из-за угла выходят стражники.

Мы пролетаем в метре от них. Мое сердце пропускает удар, горло сжимается, страх ледяной волной сковывает все тело, но…

Дарги нас даже не замечают! Равнодушно проходят мимо!

Как так?

Опускаю взгляд на мантикорыша и понимаю: он стал невидимым, а я вместе с ним.

Мой страх переходит в кураж.

Шир поднимается все выше и выше, ветер свистит в ушах, наполняя душу предвкушением чуда. Это не то что летать на анкре, когда сидишь, будто в невидимом коконе, и не чувствуешь ничего. Это в сто раз прекраснее!

В крови бушует адреналин. Меня захлестывает ощущение свободы. Хочется смеяться и плакать одновременно.

Вот и мое окно…

Я с минуту смотрю на него, потом нагибаюсь к уху мантикорыша и шепчу с несвойственным мне безрассудством:

– Давай еще полетаем!

***

Мы расстаемся часа через два, налетавшись вдоволь. Усталые, но довольные друг другом и совместным полетом.

Вернувшись к себе, аккуратно прикрываю окно и расправляю занавески. На цыпочках прохожу в уборную.

Кажется, никто не заметил моего отсутствия. Дарион еще не вернулся, а Моран наверняка спит, подпирая стену в коридоре.

Радуясь своей выходке, возвращаюсь в комнату и застываю.

Этой тени на окне не было, когда я уходила!

Тень бесшумно спрыгивает на пол. Я выдыхаю:

– Хатш? Что ты здесь делаешь?

Это действительно он.

Дроу приближается неторопливой кошачьей походкой. Его красные глаза поблескивают в полумраке, на лице застыло странное выражение.

Я так же медленно отступаю, пока не упираюсь спиной в шифоньер. Мысли мечутся, как вспугнутые тараканы. Разбегаются кто куда.

Хатш что-то видел? Он что-то знает? Что ему нужно?

Дроу замирает в полушаге от меня. Не пытается прикоснуться, просто стоит.

– Что происходит? – сиплю, чувствуя, как от волнения дерет в горле. – Что-то с Дарионом?

Красные глаза прищуриваются.

– Я слежу, чтобы с лаэрдом Лемминкейра было все хорошо, – произносит дроу тихим пугающим голосом. – И за тобой, ведьма, тоже.

– Что... я…

– Ш-ш-ш! – он прикладывает палец к своим губам и… растворяется в полумраке.

Вижу, как на окне дернулась занавеска. Слышу, как скрипнула створка, выпуская ночного визитера.

Я остаюсь одна.

То ли от пережитого страха, то ли от облегчения ноги отказывают держать. Съезжаю на пол, обхватываю себя за колени.

Что это было: угроза или предупреждение? Или то и другое вместе…

***

Визит Хатша оставляет странный след. Я понимаю, что должна рассказать Дариону о своем ночном приключении раньше, чем это сделает его кровник. Лучше признаюсь сама, так есть шанс, что он не будет сильно сердиться и не даст убить Шира.