Не ее дочь

– Нет. Я… я занимался малышом, готовил его ко сну, купал. Я не знал, что Эми заснула. Думал, она с дочерью. Я пошел укладывать Роберта и заснул вместе с ним. Эми разбудила меня, когда поняла, что Эмма пропала.

Барри и Стэн переглянулись.

– То есть вы заснули, пока муж занимался младенцем, а потом заснул и он, забыв, что дочь на улице? Вы даже не знаете, возвращалась ли она в дом?

– Именно так.

– Дверь была заперта или открыта? – поинтересовался Стэн.

Эми заперла дверь. И Ричард это видел.

– Сэр, вы заперли дверь, прежде чем заснули?

– Я… нет, не запер. Задняя дверь не была заперта. Но я думал, что Эмма вернется домой. – Он почесал в затылке и уронил руки на колени. – Я думал, они продолжают ругаться, как обычно.

Эми потрясенно воззрилась на Ричарда. Если бы она могла рассечь его пополам одним взглядом, он бы уже лежал у ее ног вязкой и бесформенной кучей.

Барри аж подскочил.

– То есть вы двое часто ссоритесь? Это так, мэм?

Эми встала и пошла разливать кофе.

– Я бы не сказала, что часто, но иногда бывает. После рождения младшего ребенка у нас было очень напряженное время – работа, счета, дети. Сами знаете. Хотите сливки или сахар?

– Мне черный.

– А мне с сахаром, – сказал Стэн.

Эми подала им чашки, слегка расплескав кофе.

– Простите.

– Ничего страшного, мэм. Спасибо.

– Можно мне тоже чашку? – попросил Ричард.

Встань и принеси сам! Эми поморщилась и пошла обратно, чтобы налить кофе Ричарду.

– Нам нужно полное имя вашей дочери, вес, рост и во что она была одета.

Эми понятия не имела, сколько весит Эмма и какой у нее рост. А одета она была как обычно. Эми пришла к тому, чтобы одевать дочь в одно и то же – всегда какой-нибудь вариант красного платья и красных туфель, и не нужно спорить о том, что надеть. Она дала полицейским все возможные сведения.

– Какие-нибудь приметы, например, родимое пятно или шрамы?

Ричард покосился на Эми, опустил голову и глотнул кофе.

– Нет, никаких особых примет. Только родимое пятно. На бедре.

Почему она одна отвечает на все их гребаные вопросы?

– Нам нужно письменное заявление от вас обоих с описанием ее одежды и любых личных предметов, которые могли быть при ней в момент исчезновения, как и отличительных черт, которые помогут ее найти.

– Нужно сделать это прямо сейчас или…

– В участке, мэм. Еще нам понадобится список ее друзей, знакомых и всех тех, кто может знать о ее местонахождении. Начнем с соседей. Ваша дочь ходит в школу?

– Да. В школу Монтессори за углом. Мы отводим ее туда каждый день.

– Отлично, отлично. – Барри лихорадочно чиркал ручкой. – И еще нужна недавняя фотография, для распространения.

– Для распространения?

– Да, если фото понадобится для прессы или центра по розыску пропавших. Не беспокойтесь об этом пока. Будем надеяться, мы найдем ее, прежде чем до этого дойдет. Дети часто сбегают из дома, а потом возвращаются, в особенности в таких безопасных районах.

Ричард переводил взгляд с одного полицейского на другого.

– Вы родственники?

Услышав бессмысленный вопрос Ричарда, Эми хмыкнула. Какая разница, даже будь они сиамскими близнецами? Главное – они должны найти Эмму.

– Да, сэр. Братья. Родились и выросли в Лонгвью. Из династии полицейских.

– Как тесен мир.

– Ты серьезно, Ричард? – Эми снова повернулась к полицейским и забарабанила пальцами по кружке с кофе. – И дальше что?

Она вела себя как типичная истеричка, но еще минута за этим столом, и она вспыхнет.

Братья встали, заскрежетав стульями по деревянному полу. Эми поморщилась.

– Нам нужно взглянуть на комнату Эммы и проверить все поблизости. Проводите нас в ее комнату? И просим вас пока ничего не трогать и не передвигать.

Эми дрожала, голова гудела от подробностей и вопросов. Ее знобило, хотя она вспотела. Эми повела полицейских по коридору в комнату Эммы, голую и непривлекательную – матрас на полу, несколько мягких игрушек, комод. Никаких милых, сделанных вручную безделушек. Эми не разрешала дочери хранить игрушки в комнате, потому что та обязательно их разломала бы, она разбрасывала кукол и мягкие игрушки повсюду. И это служило постоянным источником раздражения для Эми, которая вечно что-то убирала и подтирала, а Эмма тут же мусорила вновь. Вот почему Эми ввела правило: спальни только для сна, и точка.

Теперь, оглядываясь вокруг, она увидела комнату глазами полицейских и смутилась. В нынешние времена детские выглядят как святилища, собранные из картинок в Pinterest. Каждый раз, стоило ей открыть каталог детских товаров и наткнуться на очередную чудесно отделанную комнату, она чувствовала себя не в своей тарелке.

Эми вышла из комнаты, предоставив полицейским рыться в личных вещах дочери. Они говорили вполголоса, обшаривая и сортируя вещи. Эми налила себе чашку кофе, а Ричард так и сидел за столом, обхватив голову руками. Может ли что-нибудь в комнате дочери послужить ниточкой к тому, куда она подевалась? Это явно не был осознанный поступок. И никто из знакомых не мог забрать Эмму. Или мог? Список друзей и родственников был крохотным. Отражением крохотной и пустой жизни в маленьком городке.