Не хотите ли чашечку чая? Английские будни русских жён

Поколению нынешних сорокалетних уже пришлось платить за своё образование, а потом выплачивать студенческие кредиты, правда, многие из них успели приобрести жильё до того, как оно стало недоступным. Пенсионный возраст повысился до шестидесяти восьми лет, создавать свою безбедную старость уже приходится самим, используя различные пенсионные схемы, а зарплаты давно не соответствуют стоимости проживания в большом городе. Мой муж часто досадует, что он делал всё, как полагается, но его попросту ввели в заблуждение. Ему говорили: если он будет хорошо учиться в школе, то поступит в престижный вуз, по окончании которого сможет найти достойную работу и построить успешную карьеру, получать высокую зарплату и купить дом в хорошем районе, отдать детей в частную школу и вообще вести образ жизни состоявшегося обеспеченного профессионала со всеми полагающимися атрибутами. Теперь он вопрошает, почему сделав всё, что от него требовалось, он не может себе позволить просторный дом в хорошем районе и престижную школу для детей, как это мог себе позволить его отец. Более того, его беспокоит, почему он платит 40% налогов для того, чтобы содержать полчища малоимущих граждан, а те рожают по пять—шесть детей, получают бесплатное жильё и пособие по безработице, не только карьеру делать не стремятся, но и вообще работать не хотят. А эти 40% зарплаты могли бы значительно улучшить жизнь его собственной семьи.

Представители поколения тридцатилетних уже платили за своё образование весьма немаленькие суммы, оставившие их в пожизненных долгах. Приобретение собственного жилья для них является нереалистичной мечтой, одни возвращаются к родителям после университета, потому что не могут себе позволить съёмное жильё, другие вынуждены обращаться к родителям, чтобы внести депозит за покупку дома или получить помощь в уходе за детьми. Тридцатилетние на каждом шагу кричат, что они лишены каких-либо шансов и возможностей, не могут найти приличную работу после университета, и продолжать работать вообще не имеет смысла – ведь упорный труд никуда не ведёт, потому что обогащаются только владельцы компаний. Многие предполагают, что в результате бесконечных пенсионных реформ работать они будут до самой смерти.

Выпускники университетов начинают работать в приёмных офисов и в кофейнях, чтобы получить первый опыт работы и рекомендации. Один из моих студентов, 24-летний выпускник Оксфорда, рассказал, что арендует пятикомнатный дом с четырьмя друзьями из университета, потому что ни у кого из них ещё нет зарплаты, позволяющей снимать отдельную квартиру. Я тогда очень удивилась: даже выпускники Оксфорда… Мне самой давно не двадцать четыре, но у меня до сих пор нет зарплаты, которая бы позволила снимать отдельную квартиру. Когда моя литовская приятельница при зарплате в двадцать две тысячи фунтов в год в тридцать пять лет решила, наконец, съехать из подобного коммунального дома в отдельную, пусть и однокомнатную, квартиру, она столкнулась с такими ценами и условиями, что пришла к выводу: намного проще и практичнее выйти замуж и переехать к мужу. Другая приятельница, тоже из иммигрантов, была вынуждена пересесть на велосипед, потому что не было больше сил на два часа ежедневного комьютинга (дороги до работы и назад) в переполненном транспорте с двумя пересадками. По меньшей мере трём моим студенткам родители купили жильё, потому что поняли: их незамужние дочери на бюджетной зарплате никогда не встанут на эту «жилищную лестницу», а стоимость домов всё растёт. Молодые учителя не хотят работать в школе, потому что, кроме долгих летних каникул, у преподавателей не осталось никаких привилегий. Выпускники медицинских факультетов сталкиваются с тем, что получать высокую зарплату они будут только после сорока лет, а пока – только огромная нагрузка, ночные дежурства и отсутствие личной жизни.

Поскольку я иммигрантка, у меня нет претензий к Англии, мне не кажется, что она мне чего-то недодала. Я покинула Россию вскоре после окончания университета в 2001 году, потому что по образованию я – учитель средней школы, а учителям тогда платили по семьсот рублей в месяц, съёмная квартира при этом стоила две тысячи рублей в месяц, и я, так сказать, не могла себе позволить саму себя. Биржа труда отказывалась меня регистрировать и выплачивать пособие по безработице, потому что в школах было полно мест для учителей, и единственное, что я могла сделать – это вернуться в маленький городок назад к родителям и жить с ними в двухкомнатной квартире в надежде, что со временем выйду замуж и смогу приобрести собственное жильё. Поработав несколько лет в коммерческой структуре на зарплате, позволяющей мне оплачивать комнату в областном городе и самые необходимые расходы, я не увидела для себя привлекательных перспектив и мигрировала. Ожиданий у меня особенных не было, я просто хотела путешествовать, и это мне удалось.