(Не) люби меня

– Я его читал. Изучил самым тщательным образом. Там записаны, – он лег рядом с ней, и Диана сразу выгнулась, пытаясь отодвинуться, насколько это возможно, – там записаны сто способов, как женщина может доставить удовольствие мужчине…

– Священный трактат не обучает проституции, если вы об этом, – ответила она, дрогнувшим голосом. – Он говорит о любви, что надо любить и сохранять верность любимому! И там нет ни слова, что надо брать любовь силой.

– Я не возьму ничего больше того, что вы захотите сами мне отдать.

– Тогда отпустите! Покажите, что ваша любовь – не просто слова!

– Отпущу, – пообещал он, и она встрепенулась. – Но не сейчас. Мы ведь еще не договорили.

Она посмотрела на него гневно, темные глаза так и запылали.

– Я прочитал весь трактат, – продолжал Дидье, лежа на спине и заложив руки за голову, – но не нашел ни слова о том, как мужчина должен доставлять удовольствие женщине. На мой взгляд, это несправедливо. Как вы там миритесь с такой несправедливостью?

– Вы сумасшедший? – спросила она, помедлив.

– Да, наверное, – признал он. – Но вы позволите мне немного безумия?

– У меня есть выбор? – она подергала связанными руками, отчего ее груди опять соблазнительно колыхнулись.

– Сейчас – нет, – признал Дидье. – Вы даже уши заткнуть не сможете, поэтому вынуждены меня слушать.

– Вы разделись и легли со мной в постель, чтобы поговорить? – недоверчиво произнесла Диана.

– Что же нам остается? – спросил король добродушно. – То, что интересует меня, вряд ли устроит вас…

– Не устроит, – пробормотала она и пустилась на хитрость, кротко затрепетав ресницами: – Развяжите меня, и мы поговорим. Так будет удобнее.

– Я уже пообещал, что развяжу, но позже. Потому что стоит мне это сделать, и все закончится, – сказал Дидье. – Вы выцарапаете мне глаза и искусаете. Это больно, должен признаться, – он коснулся пальцем своей шеи. – Тогда вы крепко меня заклеймили.

– Жаль, что не укусила сильнее, – отбросила она напускную кротость.

– Я обязательно предоставлю вам такую возможность, – пообещал он.

– Предоставьте сейчас? – попросила она. – Мне кажется, я умру, если останусь привязанной.

– Разве вам больно? Я проверил – узлы затянуты достаточно слабо.

– Боль может быть не только телесной, – ответила она упрямо.

– Неужели я вам так неприятен, что даже разговор со мной причиняет боль? – спросил Дидье, расставляя ловушку.

Она промолчала, но горящие гневом глаза выразили все, что она о нем думала.

– Готов поспорить, что вы лукавите, – сказал он, потирая ноющий член.

Диана скосила на это глаза и сразу же уставилась в потолок, а на ее щеках появился яркий румянец.

– Готов поспорить, – продолжал Дидье, словно не заметив ее заалевших щек, – что я вам вовсе не противен.

– И уже проспорили, – коротко ответила она.

– Я вам не верю.

– Я знаю, что говорю.

– Предлагаю спор…

Диана сразу напряглась, но Дидье невозмутимо продолжал:

– Вы разрешаете мне прикасаться к вам, пока считаете до ста…

– Нет! – воскликнула она. – Не желаю, чтобы вы трогали меня даже пальцем!

– Обещаю, что буду прикасаться не руками…

– Что? – она уставилась на него, захлопав ресницами. – А… чем же?.. – взгляд ее быстро метнулся на его вздыбленный член. – Нет!

– Обещаю, что и не им, – заверил он ее торжественно.

– Не понимаю… – она и в самом деле не понимала.

– Условия такие, – он приподнялся на локте, глядя ей в глаза, – вы считаете до ста и позволяете целовать вас. Только целовать, Диана. А потом, если вы говорите, что я вам неприятен – я вас сразу освобожу.

Она заколебалась, и Дидье добавил масла на колесо соблазна:

– Вы ничем не рискуете, вы ведь всё равно в моей власти. А так – минута, и можете быть свободны. Если, конечно, я не прав.

– Не правы, – быстро сказала она.

– Докажите, – бросил он ей вызов.

Она мучилась, не зная, что предпринять, а потом выдохнула в отчаянии:

– Вы обманете меня, как в прошлый раз!

– Но разве у вас есть выбор? – напомнил он коварно.

Брови ее трагически изломились, но она уже сдалась, Дидье видел это. И горел предвкушением, сдерживая себя из последних сил.

– Хорошо, – произнесла она так, будто собиралась шагнуть в огонь. – Я считаю до ста, а потом вы освобождаете меня…

– Только считать по-честному, – предупредил он. – Не частить.

Диана ответила ему гримаской и закрыла глаза.

– Один, два, три… – начала она отсчет.

Королю пришлось глубоко вздохнуть, чтобы унять дрожь возбуждения. Потому что это была настоящая пытка – прикасаться к ее телу, не получая удовлетворения. Но сейчас его целью было нечто другое. Надо показать ей, насколько он отличается от дурака Верея. И… только бы не сойти с ума по-настоящему.

Его манили её обнаженные груди – по-женски полные, по-девичьи высокие, но он начал не с них. Нельзя напугать, надо действовать осторожно.

– …четыре, пять…

Дидье коснулся губами ее щеки, приникнув всем телом, вдохнул аромат волос, рассыпавшихся по подушке.

– …шесть… А! Договаривались только на поцелуи! – взвизгнула Диана и попыталась отстраниться, извиваясь и толкая его плечом.