(Не) люби меня

– Все хорошо, все хорошо, – утешала его мать, а он хныкал, когда она полотенцем стирала кровь с его разбитого нос.

– Лорд пытался бежать, – продолжал рассказывать мужчина, – но его величество набросил ему удавку на шею. Мы думали, он убьет лорда, никогда не видели сира таким разгневанным, его еле остановили….

– Он душил меня, – прохрипел Жозеф, – я думал, что сегодня точно предстану перед небесами… о, какая боль!..

– А почему он лежит на полу?! – возмутилась Элиша, с трудом придя в себя. – Надо перенести его в кровать.

– Леди Верей не здоровится, – напомнила Ланвен.

– Пусть не строит из себя больную! – свекровь пыталась приподнять голову Жозефа, но он все время ее ронял, стукаясь затылком об пол.

Элиша бросилась к постели, с явным намерением отдернуть полог, но Ланвен встала на ее пути.

– Леди не одета, – заявила она, и Элиша топнула ногой, но остановилась. – Пусть господа покинут комнату, чтобы леди могла привести себя в порядок.

Мужчины торопливо вышли, а Ланвен не торопясь достала домашнее платье, помогла мне его надеть, убрала мои волосы в сетку, и только тогда позволила зайти друзьям Жозефа.

Его положили в постель, потом мужчины удалились окончательно, а моя свекровь и золовка забегали вокруг Жозефа, причитая над ним, как над покойником. Мы с Ланвен отошли в сторону и встали возле туалетного столика. Ланвен поймала мой взгляд и усмехнулась углом рта, словно бы говоря: «Я так и знала». Что касается меня, при виде избитого мужа я не испытала ни капли жалости. Наоборот – меня охватила злая радость, хотя в любое другое время я пришла бы в ужас от такой жестокости. Но сейчас кровь не пугала меня, я смотрела на Жозефа и думала, что могла бы сейчас и сама ударить его, чтобы он застонал, завопил от боли.

Позвали лекаря, и он выправил Жозефу сломанный нос и передал леди Бригитте заживляющую мазь. Все это время Жозеф причитал не хуже Элишы, которая заламывала руки и заливалась слезами, словно ее брат находился при смерти.

С Жозефом провозились до вечера, позабыв про обед и ужин. Мы с Ланвен были голодны, и она тихонько приказала служанкам, чтобы нам принесли холодной ветчины, вареных яиц и хлеба. Пока мы ели, свекровь бросала на нас недовольные взгляды, а Элиша шипела, как кошка, возмущаясь, что некоторые могут есть, когда рядом страдает родной человек.

Наконец Жозеф смог более-менее связно поведать, что произошло.

– Он набросился на меня, как дикий зверь, – рассказывал он с кряхтеньем и стонами, – даже слова не дал сказать… И это в главном зале!.. При королеве!.. А! Элиша! Ты делаешь больно! Пусть матушка поменяет примочку…

– Сейчас все сделаю, сын, – свекровь сама приложила к лицу Жозефа влажную ткань и откинула волосы со лба. – Что насчет графства?..

– Какое графство? – покривился Жозеф и заворочался, стараясь устроиться поудобнее. – Он меня чуть не убил! И за что? Ведь я все сделал, как было приказано, ни одной ошибки…

– Я сама пойду к королю, – утешила его леди Бригитта. – Возможно, у его величества было плохое настроение, или… – тут она оглянулась на меня.

Мы с Ланвен сидели на скамейке, каждая с книгой, но я не могла прочитать ни строчки. Леди Бригитта давно отослала служанок, наверное, чтобы те не услышали чего-нибудь лишнего – а Жозеф жаловался и недоумевал, с чего вдруг король так к нему переменился.

Я слушала его, не говоря ни слова, но была уверена, что его избиение было наказанием за меня. Жозеф посмел меня ударить, и король едва его не убил. При королеве, при всем дворе…

– А ты что расселась? – зло сказала мне свекровь. – Почему не ухаживаешь за своим мужем? Он пострадал из-за тебя.

Значит, она тоже понимала, за что ее драгоценный сынок получил королевских тумаков.

– В том, что случилось, вам следует винить лишь его и себя, – ответила я, не двигаясь с места.

– Ты вынудила его, чтобы он тебя ударил, – свекровь буравила меня взглядом, а за ее спиной точно так же смотрела на меня Элиша, – и нажаловалась королю. Я знала, что мой сын привел домой предательницу. Тебе наплевать на наш род, на наши жизни, думаешь лишь о себе.

– Надо было гнать ее сразу, матушка, – сказала Элиша. – Она нас всех погубит.

– Я погублю вас? Чем же? Тем, что отказываюсь быть проданной, как овца? – я встретила их взгляды и даже не вздрогнула. Как же я ненавидела сейчас всю свою семью – и мужа, и алчную свекровь, и золовку, которые не задумываясь принесли меня в жертву своему благополучию.

– Если бы ты не была такой гордячкой!.. – словно выплюнул Жозеф, приподнимаясь на локте и морщась от боли. – Матушка, вы должны упасть на колени перед его величеством и молить о прощении! Я не знаю, что нам делать, если его величество не смягчится!..

– Он смягчится, – заявила его мать, глядя на меня не мигая, как змея. – Сегодня же она пойдет к королю, и оближет его со всех сторон, чтобы государь был доволен.

– Вы будете гореть в аду только за эти слова, – произнесла я, а Ланвен со стуком захлопнула книгу, но ничего не сказала. – Никогда я не сделаю ничего по вашей воле. Никто не заставит меня.