(Не) мой жених

— Мы сделаем всё гораздо быстрее? — воодушевившись, спрашивает он, приблизившись к мужчине довольно близко, смотря на него глазами полными надежд.

— Да, госпожа Кравских, — подтверждает свой слова юрист. — Если сейчас обо всём договоритесь, то несколько дней и… — взгляд на мою сторону. — И ваша мечта осуществится.

— Отлично! — выдыхает она, сжав кулаки, чтобы скрыть и сбавить бушующие в ней сейчас эмоции.

— Тогда начнём, — поддерживает мою любимую Алекс и приобняв её за талию, введёт к столу переговоров, за которым уже мы сидим с отцом.

Гринберг отодвигает стул для Анны и помогает ей сесть напротив меня. И пусть взгляд девушки решителен и сосредоточен, ей сложно смотреть в мои глаза. Она смотрит на моего отца, юристов, но не на меня.

Дождавшись, пока Алекс сядет рядом с ней, Белла делает глоток воды из предложенной кем-то из юристов бутылочки с минеральной водой и наконец собирается с силами, чтобы произнести то зачем она сюда пришла.

— Добрый день, Лев Германович и Герман Олегович, я собрала вас, ваших и моих юристов для одного важного дела, — начинает она, сложив трясущиеся руки домиком. — Я хочу продать свою часть активы «KraBella Hotel Group» вам.

— Что? Продать? — пораженно восклицает отец. — Мы зря их восстанавливали что ли? Зря переписывали вновь на тебя?

— Если бы этого не сделали, то сделали бы мы, — вмешивается один из юристов Анны. — И в любом случае эта часть активов перешла бы госпоже Кравских, как её собственные, так и активы, что доверил ей Роман Кравских.

— Зачем ты продаёшь активы? — насторожённо интересуюсь у девушки.

— Чтобы меня больше ничего не связывало с тобой, — бросает, пытаясь казаться равнодушной, но язык тела выдаёт её.

— Если ты хочешь это сделать, то мы согласны, — деловито заявляет мой родитель. — Лучше активы купим мы, чем кто-то другой. Сумма?

— Мне нужно, — произносит Анна и, взяв листок бумаги и ручку, лежащие на столе, выводит сумму с шестью нулями. — В долларах, — протягивает нам листок.

— Это нереально! — тут же восклицает папа. — Сумма завышена в два раза, как минимум.

— Мне нужна именно эта сумма и не центом меньше, — настаивает девушка, поразив меня сейчас своей твёрдостью.

— Я… — начинает отец, но я его перебиваю.

— Хорошо, — соглашаюсь. — Мы согласны на эту сумму, но нам нужно время, чтобы собрать её, — произношу, глядя в её глаза. — Ты ведь понимаешь, что это не три рубля.

— Сколько времени нужно? — спрашивает в ответ, наконец за всё время установив со мной прочный зрительный контакт, который не в силах разорвать ни один из нас.

— Неделя.

— А быстрее никак? — задаёт вопрос, закусив губы. — Мне нужно сейчас или в самое ближайшее время.

— Хорошо, — кидаю, понимая, что даже не представляю, где взять большую часть средств. — Мы постараемся за несколько дней.

— Спасибо, — выдыхает и опускает глаза, незаметно стирая слёзы, что так и норовили появится в уголках глаз. — Большое…

Глава 36

Лев

— Её часть активов не стоит таких огромных денег, Лев, — слегка недовольно возражает отец. — Это больше в несколько раз! У нас даже на личных счётах нет такой суммы! — продолжает возмущаться, хоть и согласился на такие условия.

Анна-Белла, Алекс и юристы покинули кабинет почти сразу же после уточнения деталей передачи активов. Моя невеста задумчиво смотрела в окно, пока остальные присутствующие обсуждали все тонкости дела. Мой отец, в отличие от меня, активно участвовал в этом разговоре, пока я наблюдал за девушкой, которой до этого не нужны были деньги, а сейчас она пыталась продать всё, что у неё осталось от брата… Это очень странно…

Зачем? Зачем ей такая огромная сумма?

Почему так скоро?

На что?

Что произошло такого в её жизни, что она решилась на этот шаг?

Явно что-то ужасное, но что?

— Я продам машины и квартиру в Петербурге, — уверенно заявляю отцу, думая, где ещё могу взять денег. Прекрасно осознавая, что моей любимой они нужны не просто так. Тут есть какая та значимая для неё цель.

— Зачем? — насторожённо интересуется родитель, пристав со своего кресла, чтобы подойти к окну. — Я с тобой согласился, лишь потому что не хотел подрывать твой авторитет перед нашими работниками, но зачем было соглашаться на такую огромную сумму? Мы могли поторговаться и снизить её.

— Анне нужны для чего-то деньги и если ей нужно, то я дам сколько нужно, — произношу, отчего-то разозлившись на отца, включившего в себе бизнесмена. — Ты можешь ничего не делать. Я всё сделаю сам. Я должен!

Отчасти я его понимал, ведь в первую очередь он основатель компании и несёт ответственность за рабочие места тысяч человек и лишь потом мой отец. Он не обязан вникать во все тонкости моих взаимоотношении с невестой. И тем более страдать сам из-за наших сложностей.

— В тебе говорит чувство вины, сын, — заключает папа, покачав головой. — Но я сейчас позвоню в банк и уточню сколько есть у меня. Мы объединим все наши личные средства и возможно что-то и соберём. Но думаю всей суммы не будет, даже если я продам несколько своих квартир. Дом… не знаю… он имеет какую-то ценность, но это память о твоей матери… И я не хочу… не могу его продать.