Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021

Мы все придумывали сами, и все у нас рождалось очень легко, никаких потуг у нас не было. Ориентиров как таковых тоже не было. Но что иметь в виду под ориентирами? Вариант «А»: человек включил что-то и сказал: «О, клево – давайте сделаем так!» Вариант «Б»: человек услышал что-то, его это вдохновило, он пошел, купил микрофон, поставил рядом с бочкой с водой и ладонями начал отбивать по поверхности воды некий ритм, с помощью хорошего микрофона это сэмплировал – и дальше работает с этим звуком. Мы любили заниматься подобными экспериментами, мы создавали звуки сами. Тогда существовали инструменты, которые обладали довольно-таки стандартной базой звуков, а мы старались уходить от этого.

Вот и песня «Народное техно» – это все труд людей. Две бэк-вокалистки, живой аккордеон – это не какие-нибудь готовые сэмплы или синтезаторы. Вот это вот народное пение, такой лубок, нам записала бэк-вокалистка Аллы Борисовны Пугачевой. Мы попросили ее спеть по-народному, задать колорит, чтобы в голосе был огонь, взрыв эмоций – и она неплохо справилась. «Народное техно» вышло в период расцвета клуба «Титаник».[26] Очень было нестандартно, когда девушки стояли на сцене «Титаника» в кокошниках и сарафанах, а парни – в телогрейках, в валенках и с балалайками, и все это с современным саундом, жесткой подачей и социальностью текстов.

Двадцать лет спустя я считаю этот трек и стебным, и продвинутым, и остросоциальным. Взять, например, припев: «В большой избе / Танцуют все». «Большая изба» – это имеется в виду наша огромная страна; вообще, между строк в тексте можно прочитать очень много смысла.

Я давно перестал играть в эти игры. Я выпускаю новые альбомы, но они, может быть, не так распиарены средствами массовой информации – потому что я больше никогда не буду платить за эфиры. А тогда, конечно, вложения были, но минимальные: снять клип, дать взятку программному директору телеканала или занести на телеканал чуть-чуть денег. Но 25 000 или 15 000 долларов – это был максимум.

Интервью: Марина Перфилова (2011)

неподалеку от метро «Беговая».

Ирина Аллегрова Угонщица

Аллегрова всего на три года младше Пугачевой – но всенародную славу она получила значительно позже и оттого, видимо, всегда воспринималась как догоняющая, как преемница, которой так и не отдали трон. Покинув в самом конце 1980-х группу «Электроклуб», где она начинала вместе с Игорем Тальковым, Аллегрова за десятилетие фактически пережила сразу несколько карьер. Сначала – период Игоря Николаева, ларечный синтезаторный наив вроде песен «Фотография» и «Привет, Андрей!» (плюс странный эротический R’n’B «Войди в меня» в духе полуночных телеэфиров для взрослых). Затем – дворцово-парковый период Игоря Крутого: «Императрица», «Я тучи разведу руками» и прочая тягучая декоративная торжественность. Регулярно меняя образы, Аллегрова при этом их как будто гипертрофировала: романтика, сексуальность, нахрап – всего в ней было немного слишком, всего через край. Видимо, благодаря этому именно Аллегрова стала иконой стиля 1990-х – ее наряды и сейчас повторяют и местные, и западные драг-квин.

Даже в большей степени, чем у Пугачевой, корпус классических мемоемких хитов Аллегровой – галерея женских психотипов 1990-х, гендерная энциклопедия периода дикого капитализма. Возможно, самый яркий экземпляр – бойкий евродэнс «Угонщица», сочинение композитора Виктора Чайки и поэтессы Ларисы Рубальской (еще двух заметных деятелей эстрады, успевших посотрудничать с Аллегровой). С одной стороны, это боевой гимн сильной женщины, которая берет власть в свои руки и открыто ломает традиционные общественные структуры. С другой – она все равно это делает ради мужчины.

Виктор Чайка

композитор

Музыку для «Угонщицы» я написал просто так – и поначалу не видел Аллегрову в этой песне. Как-то я был в гостях у Алены Апиной и Александра Иратова – ее мужа и продюсера. Он просил песню, я показал «Угонщицу», но она им очень не понравилась. Иратов сказал, что вообще петь слово «угнала» нельзя, потому что это не по-русски, неправильно, так не поют и вообще все не то. Ну не то, так не то – не страшно.

Потом я пришел в гости к Ирине, с которой мы уже к тому времени работали. Пришел, чтобы показать песню «Сквозняки», и почему-то сел и наиграл ради развлечения «Угонщицу». Ирина тогда еще искала песни для дочери Лалы – хотела, чтобы она пела. Я считаю, что звезда становится звездой, когда чувствует, что ей может дать песня. Когда Ирина услышала эту песню в исполнении дочери, сразу сказала: «Я буду петь, это моя песня». Она угадала, что это станет хитом хитов.