Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021

Многие наши большие певицы начинали с того, что в юности работали в ресторане: Аллегрова, Пугачева, Лариса Долина. Это сказывается на профессионализме, потому что эстрадный певец может получить школу только в ресторане или в варьете. Ее не получишь в музыкальном училище. В ресторане учишься быстрому реагированию и точному пониманию, какая песня твоя и какая песня пойдет, потому что ты уже спел множество хитов из разных репертуаров, пропустил через себя много разных манер исполнения. Так легче выработать свой стиль, если у тебя талант. А если его нет, ты так всю жизнь и будешь подражать Мэрайе Кэри.

Я вырос отчасти на зарубежной музыке, всегда ей интересовался и интересуюсь. Но я старался писать мелодии, которые бы понимал российский слушатель. Глупо заимствовать зарубежную мелодику. А вот аранжировки и постпродакшн должны быть обязательно с ориентацией на лучшие западные образцы. Если у тебя хотя бы на 30–40 % получается так же, то это уже хорошо. Тот же «Зимний сад» Глызина: это рок-баллада, в ней русские гармония и мелодика, но гитарное соло как у Pink Floyd или Led Zeppelin.

Наша мелодика – это в первую очередь распевная мелодия. Слова должны удобно проговариваться, преобладать должны певучие гласные – «о», «а», «э», «и». Когда текст перегружен словами, где много «ш», «ч», «ж», это режет ухо, это плохо слушается. Текст может быть хорошим, а петься плохо. Мелодия, как правило, даже в быстрых песнях у нас лиричная. Возьмите любую танцевальную песню – например «Музыка нас связала» или «Белые розы» – и сыграйте ее в драматическом варианте на гитаре или под рояль, и она будет звучать как романс.

В начале-середине 1990-х я привозил в Россию зарубежные группы – Boney M, Yaki-Da, Bad Boys Blue. Это был классный опыт. Шведы – колоссальные работяги и совершенно незвездные люди. Boney M – тоже корректные, обязательные, точные, как часы, никогда не опаздывающие. Они к работе относятся крайне ответственно. Русские могли опоздать, набухаться, не прийти, передумать… Был интересный случай, когда я привез Yaki-Da в Иркутск – тогда «I Saw You Dancing» звучала из каждого ящика. Я решил свозить их на Байкал. Заказал ГАИ с мигалками, баню. Поехали утром, девушки не выспались. Мы сели в машину с гаишниками и рванули, естественно, без всяких светофоров, на предельной скорости. Когда приехали – девушек тошнило, они были крайне напуганы. Одна из них мне потом объяснила: «Ты знаешь, у нас только преступников так возят. Мы решили, что кого-то убили. Почему так быстро ехали? Зачем была полиция? Что случилось?»

Сейчас мне просто песенки уже неинтересно сочинять. Я делаю музыку более сложную – могу себе позволить писать не для денег, а только то, что я хочу. Например, я мечтал написать музыку к мультфильму – и написал: к православному мультфильму «Сказ о Петре и Февронии». Это был мой очередной эксперимент. Получилось хорошо.

Интервью: Евгения Офицерова (2020)

Андрей Губин Мальчик-бродяга

Первый альбом Андрея Губина назывался «Я бомж» и был издан тиражом 200 экземпляров: на нем 15-летний юноша пел под гитару про военные порядки в своей школе. Окончательно заняться музыкой Губин решил, когда разочаровался в журналистике, взяв неудачное интервью у Андрея Макаревича, – во всяком случае, так сказано на официальном сайте певца. Прославился он совсем юным – когда ему только исполнилось 20. Губин выглядел как красавчик из старших классов, носил гитару на плече и пел о свободе и любви. Превратить подростковые песни в хиты ему помог Леонид Агутин – благодаря его аранжировке дворовый «Мальчик-бродяга» приобрел изящный карибский звук с духовыми и акустическим соло. Песен о дороге, которая ведет непонятно куда и непонятно зачем, тогда вообще сочиняли много, что и немудрено: на большой дороге оказалась вся страна. Губин на общем фоне выделяется своим сиротским оптимизмом: его герой хотя бы видел во сне какой-то ясный пункт назначения.

Андрей Губин

певец, автор песни

Я эту песню написал лет в четырнадцать, по-моему. Сначала мелодию придумал, потом припев, а потом уже историю – как он куда-то идет, что-то ищет и в итоге находит. Потом долго делали аранжировку. Был даже электронный вариант – что-то вроде Depeche Mode. А потом я познакомился с Леней Агутиным и отдал песню ему – и он сделал аранжировку близко к тому, что изначально было придумано. Ну это и логично – какой там Depeche Mode?! Дальше еще были приключения со студиями, в Москве запись получилась неудачная, Леня грустно усмехнулся и сказал: «Придется ехать к моим людям в Тверь, не понимаю, почему в Москве люди так работают». Поехали в Тверь и там сделали песню буквально за два дня.

До того я уже записывал альбомы. Тоже на студии, с профессиональными музыкантами. Некоторые песни были очень удачными – просто не хватало где-то бюджета, чтобы себя прорекламировать, где-то собственной пробивной силы. Я же был просто пацан. Я не знал, что делать.