(Не) настоящий ангел

Я задумчиво кручу новую пачку сигарет в руках, принимая непростое решение: бросить ее в урну. А по пути зайти в аптеку и купить чудо-пластырь, который одним своим липким присутствием на теле поможет морально пережить несколько непростых дней. Сила воли, мать твою, сила воли.

Но весь мой амбициозный план летит к чертям, стоит сделать шаг в направлении метро. В сумке раздается вибрация телефона, таинственный абонент — не так уж таинственен.

— Чего тебе надо, Арсеньев? — устало принимаю звонок.

В голове уже был выстроен прекрасный план: я, горячая ванна, какой-нибудь хоррор по ТВ и сон младенца перед завтрашним важным днем. Никаких топчущих мою самооценку мужиков.

— У меня две новости, — на заднем плане что-то гремит и моего старого соседа слышно плохо.

— Дай догадаюсь: и обе они плохие?

Останавливаюсь на ступенях спуска в подземку и задираю голову к небу. Питер наконец начинает походить на Питер: ветрено и промозгло, а с тяжелого неба срываются первые капли дождя. Идеальное сопровождение паршивого настроения.

— Нас топят.

— Герасим?

— Соседи сверху.

— Кого нас? — вздыхаю я.

— Судя по мокрой стене на кухне, и нашу, и вашу квартиру. Горячая вода.

— Мать твою… — выплевываю вместе с планом на спокойный вечер. — Стрельниковы? — грешу на глуховатую парочку стариков сверху.

— Нет, это с шестого. Трубу рвануло, квартиру не открывают, ждем аварийную службу.

— Черт. Сейчас приеду.

Обрываю звонок и трясущимися руками укладываю телефон в сумку. Только этого мне не хватало. До мамы от работы не так далеко, ключи от квартиры у меня на руках, но пока я доберусь, скорее всего, спасать мебель уже будет поздно. Горячая вода! Мать твою, мать твою, мать твою.

Никогда еще я так не бежала на каблуках. Никогда еще так не кляла неудачный выбор платья на день. Взмыленная и промокшая начавшимся ливнем, взбегаю по лестнице и сразу к квартире мамы. Открываю дверь и мне в нос тут же бьет душный воздух, как из парника.

Даже не разуваясь, несусь на кухню. Апокалипсиса не случилось, очевидно, основной удар приняла на себя соседняя квартира, но из-за смежных стен досталось и нашей кухоньке. Шкафчикам гарнитура конец. Фактически, им настал конец еще в прошлом десятилетии, но горячая вода окончательно добила фасады из некачественного ПВХ. Вода с потолка больше не хлещет, но под ногами успело натечь целое озеро, от которого все еще поднимается горячий пар. Ламинату, предполагаю, после такого тоже не выжить. Хорошо, что порожек кухни не дал растечься воде по всей квартире.

И как это убирать?

— У тебя ведра есть? — раздается со спины.

Я дергаюсь от неожиданности и кидаю злой взгляд через плечо. Арсеньев во всем своем полуголом божестве стоит посреди маминого коридора и стирает испарину со лба. Как из эротического журнала, паршивец.

— Стучаться не учили?

— Ведра или тазы есть? — переспрашивает, игнорируя мой выпад.

— Под ванной точно есть таз. Сейчас на балконе еще посмотрю ведро.

Двигаюсь назад, огибаю Арсеньева с голым торсом и шагаю в мамину комнату.

— Рубашка пошла на тряпки? — спрашиваю, как бы невзначай. Светить сейчас прессом мне кажется совершенно не к месту, тем более шляться в таком виде по соседям, которые тебя не звали.

— Жарко.

А, ну да. Представляю какой парник в их квартире, если даже у нас невыносимо. Я бы тоже с удовольствием стянула с себя платье, прилипшее к телу настолько, что видно каждую выпирающую кость.

На балконе нахожу пару ведер и несколько больших горшков для цветов. В борьбе с водой все пойдет.

— Держи, — всучаю Арсеньеву в руки горшки.

— Что это?

— Горшки для цветов.

— Они дырявые, — переворачивает и показывает мне дно с круглым отверстием.

Вот поэтому я и не выращиваю цветы. Зачем там дырки вообще?

— Тогда ведро, — протягиваю то, что побольше. Ангелина — щедрая душа.

— Спасибо, — кивает и разворачивает на выход.

— Эй, а вторая новость?

— Что?

— Ты когда звонил, сказал «две новости».

— Разговаривал с мамой сегодня, они послезавтра прилетают.

— Да, я в курсе, — закатываю глаза и ставлю ведро на пол. — Тоже мне новость.

Наклоняюсь вперед, перехватываю волосы на макушке и в два ловких движения закручиваю их в пучок, чтобы не мешали.

— Как Вискас, жив там? — выпрямляюсь и стягиваю с плеч жакет, который совсем не спас от дождя.

— В стрессе, — коротко отвечает Арсеньев, ощупывая меня взглядом.

Да, не только ты тут готовая звезда для пошлого журнала. Я даю ему еще несколько секунд полюбоваться картинкой, получая некое извращенное удовольствие от того, как он пялится, а затем открываю рот.

— Ты пытаешься мысленно меня раздеть, Арсеньев? — насмешливо и прямо в лоб спрашиваю его.

— Мне и пытаться не нужно, — отбривает меня с гаденькой улыбочкой.

И уходит.

Ну какой же гад. Все припоминает, даже мои вчерашние пьяные полуголые смс.

Заставляю свой гнев работать против потопа, а не меня самой: нахожу в своей бывшей комнате старые вещи, переодеваюсь в удобные штаны и футболку, и приступаю к ликвидации воды.