Не навреди

Костя встретил Вику с Бородиной у входа в семиэтажное кирпичное здание управления и, сверкнув пропуском перед дежурным, повел их к лифту. Взлетев в нем на шестой, они побрели следом за Супруненко по сумрачному коридору, устланному темно-бордовым ковролином, до покрытой лаком дубовой двери с табличкой «Полковник Давиташвили Майя Ираклиевна, заместитель начальника главного следственного управления МВД г. Москвы».

В просторном кабинете за большим столом их ожидала хрупкая рыжеволосая женщина в темно-синей форме. Поздоровавшись, она кивнула на стоящие в ряд перед столом стулья: «Присаживайтесь».

Вика расположилась подальше, чтобы не маячить. Ее роль и статус во всей этой истории были довольно размытыми, и сейчас в официальной обстановке она чувствовала себя странным персонажем с неясными мотивами. Ей казалось, что еще немного – и эта худощавая полковница нахмурится недоуменно и спросит: «А ты, девочка, что тут вообще делаешь?»

Но Майя Ираклиевна обращалась только к Елене, изредка посматривая на Костю чуть насмешливым строгим взглядом вышестоящего начальника, который всегда всё знает лучше любого подчиненного.

– Константин Юрьевич переслал мне запись и копию вашего обращения. Мы собираемся возбудить дело о покушении на убийство группой лиц по предварительному сговору, – она произнесла это со спокойной, почти мечтательной интонацией, так, словно рассказывала о планах на отпуск. – Завтра будут работать две группы: одна будет в машине возле вашего дома, займется задержанием вашего мужа, а вторая параллельно будет работать по Соловьеву и Винокуровой. Супруга вашего будем брать после того, как он добавит в бокал снотворное и выйдет к соседке.

– Хорошо, – Елена пожала плечами. – Я в этом не разбираюсь, если вы считаете, что так лучше…

Ярко-голубые глаза Майи Ираклиевны хитро прищурились.

– От вашей выдержки многое зависит. Вам надо вести себя так, чтобы он ничего не заподозрил.

– Я понимаю.

– Он может испугаться и в последний момент передумать, такое бывает. Мы, конечно, всё равно произведем задержание и, скорее всего, обнаружим у него таблетки или порошок, но хотелось бы… Взять его с поличным, так сказать, – губы ее тронула легкая усмешка.

– Я постараюсь вести себя естественно, – Бородина усмехнулась в ответ. – Я умею держать себя в руках.

– Прекрасно, – в голосе Майи Ираклиевны прозвучало одобрение.

Костя кашлянул.

– Муж вообще может испугаться и сбежать. Может, послать к дому людей?

Майя Ираклиевна бросила на него быстрый цепкий взгляд, будто кинжалом пронзила. Щеки у Кости слегка покраснели, но он глаз не отвел и поспешно прибавил:

– Если никого нет, я и сам справлюсь.

– Ну ты ведь знаешь, что у нас сейчас нехватка. А еще и… – она не договорила, – ладно, я скажу Боровскому, чтобы двоих снял с Митина и отправил туда.

– Спасибо, – в голосе Елены прозвучала искренняя теплота. – Я понимаю, что это ваша работа, но всë равно вам очень благодарна.

Уголки окрашенных в светло-розовый губ чуть приподнялись, Майя Ираклиевна, оказывается, умела обаятельно улыбаться.

– Главное, во всем слушайтесь наших инструкций. И всë пройдет так, как надо. – Давиташвили встала, давая понять, что разговор окончен. – Держи меня в курсе, – негромко сказала она Косте.

Супруненко кивнул в ответ и еле заметно улыбнулся. Вике этой, практически невидимой, улыбки вполне хватило. Мысль, которая вдруг ее посетила, вызвала нервный смешок. Хорошо, что они уже как раз вышли в коридор.

– Ш-ш-шевелева, заткнис-сь, – Костино шипение за спиной окончательно подтверждало догадку.

– Сам заткнись, – она ткнула его локтем. – Не переживай, мне всё нравится. Особенно форма, – тихо добавила она, стараясь, чтобы Елена не расслышала.

– С-с-сучка, – на этот раз шипение вырвалось сквозь растянутые в довольной ухмылке губы.

***

В Фурманный переулок следовали тем же кортежем: впереди джип, позади Киа. Только теперь Костя ехал не один, а с Серегой, которого он представил им как «специалиста по технической части».

Как только они отъехали от управления, Елена врубила радио. Нудная джазовая музыка подействовала на Вику как снотворное – прислонившись к окну, она задремала, но моментально проснулась, почувствовав прикосновение к своей руке.

«Приехали», – без улыбки произнесла Елена и первой вышла из машины на парковочную площадку, освещенную мощными фонарями.

***

Как только они поднялись в квартиру, Костя достал из рюкзака плату.

– Пока не забыл… надо вернуть ее на место, покажете куда?

Елена кивнула: «Вика знает».

В спальне Супруненко низко наклонился к Викиному уху и ехидно произнес:

– А я не сомневался, что ты знаешь.

Вика невольно покосилась на кровать. На бежевом пушистом покрывале валялся кружевной пеньюар. Представить себе, как утром Елена небрежно сбросила его с обнаженного тела, оказалось делом одной секунды. «Заткнись», – зло прошипела она, чувствуя, как между ног становится влажно.

Установка камер заняла около двух часов. За это время им успели доставить лапшу удон, заказанную Еленой на четверых. Бородина заметно повеселела, оживилась и даже несколько раз улыбнулась Костиным шуткам.