Не плачь, Рапунцель!

– Да, добить жертву явно должен был огонь, – согласилась я. – Не случайно в подвале такая художественная композиция создавалась – обогреватель, промасленное тряпье… Автор все четко рассчитал. Пожар не мог не вспыхнуть, но при этом возгорание случилось бы не сразу, а через некоторое время после того, как поджигатель убрался с места преступления. Нашли бы потом неопознаваемое обугленное тело и решили – бомж залез…

Вшуххх! Из давнего пролома в крыше дома вырвался столб пламени.

– Ого! Не иначе, в подвале еще и пара канистр с керосином была припрятана. – Ирка оценила огненное шоу. – Давайте оттащим Бориса подальше, тут скоро будет большой пионерский костер.

Мы снова взяли Борю за руки за ноги и перебазировались к забору.

– Пожарных вызвать? – деловито спросил Вадик.

– Вызвать можно, но доехать не успеют, – рассудила Ирка.

– А полицию? – Архипов, как юный горнист-барабанщик, жаждал бить общую тревогу.

– Я позвоню Чайковскому, он скорее среагирует, чем незнакомый с делом и нами дежурный. – Я достала смартфон, дождалась, пока участковый ответит, и доложила, не выбирая выражений: – Валерий Петрович, недобрый вечер! Мы тут в Болотном, где жил и умер дед убитой Смурновой, и как раз застали очередного наследника за черным делом. Он избу поджег и пытался убить свидетеля, который видел его вскоре после так называемого самоубийства Арсения Бабкина вблизи дома последнего!

– Еще раз, и помедленнее, – попросил Чайковский. – Кто что поджег и кто кого убил?

– Артур Бабкин, двоюродный брат Арсения, кузен из Абхазии, о котором все думали, что он где-то там, у теплого моря, обретается! Это он всех убил! На самом деле Артур давно уже в Питере! Только что был в Болотном, где устроил поджог дедова дома, а до этого похитил, парализовал и оставил на верную смерть в подвале нашего друга!

– Гражданина Архипова?

– Другого друга, вы его еще не знаете!

– У вас так много друзей. – Участковый вздохнул. – Так. И чего вы от меня хотите?

– Приезжайте в Болотный! Или наряд сюда пришлите!

– Зачем? Чтобы с еще одним другом познакомиться?

– Да нет же! Чтобы зафиксировать неудачную попытку убийства и успешный поджог!

– И задержать преступника, – подсказал мне дотошный Архипов.

– Как его задержишь? – Я отвела руку с трубкой от уха, чтобы коротко переговорить с товарищем. – Минут двадцать прошло, как он уехал, ищи-свищи его теперь…

– Ты забыла про лужу? – Вадик коварно улыбнулся.

– Какую лужу? – Я машинально огляделась.

Вообще-то луж вокруг хватало, дождь продолжал лупить, но с бущующим пожаром справиться не мог.

– Ту, которая глубиной с Марианскую впадину! – вспомнила Ирка и тоже расплылась в акульей улыбке. – Верно, «Лада» там не пройдет, а другой дороги тут нет…

– Вперед, задержим подлого убийцу! – пружиной распрямилась Джульетта, как жаждущая мести фурия: глаза сверкают, слегка подкопченные светлые кудри красиво разметались по серому ватнику.

Вопросительно заквакал смартфон в моем кулаке. Я поднесла его к уху:

– Что вы сказали, Валерий Петрович?

– Я спросил, что у вас там происходит?

– О, очень много всего, приезжайте! Хотя на задержание вы, пожалуй, не успеете, это мы сами сейчас. – Не слушая, что еще говорит участковый, я обрубила звонок, сунула трубку в карман и распорядилась: – Джуля, ты остаешься с Борей! Вадик, ты с Джулей для моральной и физической поддержки! А мы с Иркой…

– Вдвоем! Как в старые добрые времена! – Подруга повела шеей, разминаясь, словно борец перед схваткой, и требовательно посмотрела на Архипова: – Штурман, укажите нам кратчайший путь к Марианской луже!

Вечер в Болотном поразительно быстро перестал быть томным.

Выбравшись со двора через знакомый пролом в заборе, мы с Иркой будто попали в разворошенный муравейник. У ворот участка покойного Графыча деловито суетились люди: кто-то сбивал проржавевший замок, из калитки дома напротив, пятясь задом и на ходу разматывая брезентовый рукав, выдвинулся кудрявый дед в телогрейке поверх вытертой байковой пижамы. Он крикнул кому-то в своем дворе:

– Насос включи! – Оглянулся на пылающий дом соседа и непечатно выругался.

Было ясно, что с насосом или без него, а спасти деревянный дом покойного деда Елагина уже не получится. Но хотя бы вся деревня не запылает, уже хорошо.

– Надо же, как разительно меняет пейзаж одна-единственная деталь! – на ходу подивилась моя подруга. – Особенно если это горящий дом. Был такой сонный замшелый поселок…

– Поделись этим наблюдением с Кружкиным, он оценит, – съязвила я и затормозила перед неожиданной преградой в виде бабки с ведрами.

Бабка была знакомая – в приметной войлочной шляпе кастрюлькой. Сегодня эффектный головной убор залихватски перекосился – с одного боку его подпирала массивная дырчатая железяка древней советской бигудины. Видать, Вера Игнатьевна на ночь крутила кудри.

Надо ее с нашими питерскими мадамами познакомить, они друг другу понравятся, подумалось мне.