Не померкнет никогда…

— Разрешите, товарищ майор? Я вас по всему лесу шукаю. Старший лейтенант Кащеев приказал доложить, что воздушный разведчик врага полчаса кружился над одной поляной. А теперь улетел.

Щука встал. Спросил:

— Что за поляна?

— Километрах в пяти отсюда. Дайте карту, покажу, — попросил Крутко. Щука расстегнул планшет, развернул карту.

— Вот. На пути нашего следования, — доложил разведчик.

— Большая поляна? — спросил Щука. — Самолет может сесть.

— А значит, и планер. Где сейчас Кащеев?

— Он там остался. Со взводом разведчиков.

— Хорошо. Вызови ко мне старшего лейтенанта Леонова, — приказал Щука и пошел в расположение своего штаба.

А минут через двадцать, отдав Троицкому необходимые распоряжения, Щука выехал из штаба на поляну уже вместе с Леоновым. Но прежде чем броневик комбата достиг поляны, на которой сейчас находился взвод разведроты, над лесом вновь появился фашистский воздушный разведчик.

Заметив его, Щука приказал остановиться. Командиры вышли из бронемашины и, стоя под деревьями, следили за самолетом.

— Похоже, выбирает место для десанта, — высказал предположение Щука.

— Похоже, — согласился Леонов. — Площадка удобная. С нее можно будет ударить прямо нам в спину.

— Ну, это еще как удастся, — заметил Щука. — Я доберусь до поляны пешком, а ты садись в броневик, срочно возвращайся в свою роту, поднимай ее и немедленно приводи сюда. Мы подготовим немцам тут такую встречу, что у них потом при одном упоминании о ней шея чесаться будет.

Леонов понял, что от него требовалось и, не теряя времени, помчался в расположение дивизии.

Кащеев встретил майора в кустах на опушке. Воздушный разведчик уже улетел, и лейтенант, глядя ему вслед, сердито проговорил:

— Второй раз кружил. И чего ему надо?

— А ты как думаешь? — слегка усмехнувшись, спросил Щука.

— Думал разное, товарищ майор, и на всякий случай приказал бойцам взять поляну под перекрестный огонь, — доложил Кащеев.

— Правильно! — одобрил действия командира роты Щука. — Поедем посмотрим, где ты расположил огневые средства.

Они направились к поляне. Но в это время на дороге послышался гул машины. Командиров догнал майор Подорванов. Щука доложил ему обстановку и высказал свое мнение о возможной высадке десанта. Подорванов, в свою очередь, одобрил действия командира разведбата.

— Генерал выделил тебе еще роту стрелков.

— Поляна невелика. Сотню — полторы десантников — больше на нее не выбросишь. А сотню мы и сами уничтожим, — ответил Щука.

— Надо так, чтобы ни один не ушел. Гитлеровцы наверняка рассчитывают застать нас врасплох. Так вот, чтобы ни один из них не ушел! — приказал начальник штаба дивизии.

Вскоре из-за деревьев показались бронемашины роты Леонова. Щука перераспределил огневые силы, усовершенствовал систему огня. Бойцы старательно стали готовиться к встрече с врагом, сами, без всяких команд, отрыли окопы, расчистили секторы обстрела, позаботились и о том, чтобы бронемашинам легче было вырваться из леса на поляну, если это потребуется. Однако время шло, а противник не появлялся и никак не давал о себе знать. Щука, а за ним и Подорванов с нетерпением начали поглядывать на запад. Но небо над лесом по-прежнему оставалось чистым, в просветах между деревьями не появлялись силуэты вражеских самолетов.

— А может, фашисты и не думают налетать? Может, совсем другое у них на уме? — не вытерпев, обратился к Подорванову Щука.

— Может, и другое. А все-таки надо подождать, — успокоил командира разведбата начальник штаба.

Прошло еще с полчаса. И вдруг над лесом загудело и завыло. Всем стало ясно, что ждали не напрасно, что самолет-разведчик кружил не зря и теперь ведет сюда тех, кто должен нанести удар по дивизии с тыла. Бойцы припали к пулеметам, автоматам, винтовкам.

Девять пузатых транспортников с черными опознавательными знаками вереницей пролетели над поляной, сделали круг, снова зашли над ней с запада. Под фюзеляжем головного самолета появились черные фигурки десантников. Голубое небо закрыли купола парашютов. Казалось, на поляну опускается огромное белоснежное облако.

Подорванов выждал, когда первые десантники опустились над поляной до ста метров, и громко скомандовал:

— По десанту, огонь!

В лесу, окружавшем поляну, в сплошной трескотне слились пулеметные и автоматные очереди, винтовочные выстрелы. Парашютисты опускались все ниже и ниже, а темп огня, каким встречали их с опушки, становился еще интенсивнее. У многих десантников, тех, кто достигал земли, ноги подкашивались, и они валились на траву. Но не меньше сотни врагов все же приземлились благополучно и еще в воздухе начали отстреливаться. Вокруг Подорванова и Щуки засвистели пули, среди бойцов появились раненые и даже убитые. Десантники сосредоточили огонь на пулеметах разведчиков, в считанные минуты пустили в ход минометы, выгодно использовали каждую складку местности.