Не померкнет никогда…

Между тем ручей петлял все сильней. Русло его то теснилось по дну оврагов, и тогда бойцам казалось, что они бегут среди гор, отвесно поднимающихся над ними, то пряталось под развесистыми ивами, так низко распластавшими над водой свои ветки, что бойцам волей-неволей приходилось проползать под ними на четвереньках, то разливалось в обширные озерки. Пробираться через такие озерки было очень трудно. И особенно в те минуты, когда немцы пускали ракеты. Местность тогда озарялась неровным плывущим светом, и бойцы, чтобы не выдать себя, без всяких команд валились в воду.

— Товарищ командир, там камыш! — неожиданно вскрикнул Кунанбаев во время взлета очередной ракеты.

Барбашов остановился как вкопанный.

— Где?

— Там, много. Там болото, — быстро заговорил Кунанбаев, указывая в темноту.

Барбашов еле перевел дух.

— Ты точно видел?

— Точно, точно! — поклялся Кунанбаев. — Я всегда хорошо вижу воду.

Взлетела еще одна ракета. Но никто не пригнулся. Все как стояли, так и остались стоять и даже еще приподнялись на цыпочках, чтобы лучше видеть камыш, камыш, о котором говорил Асхат. И они действительно увидели целое море камыша. Он стоял как стена, высокий, густой, блестящий и черный, словно отлитый из чугуна. И было его столько, что казалось, нет и не будет ему конца.

— Это наше спасение! — крикнул Барбашов, огляделся по сторонам и прислушался. Дул ветер. Гремела канонада. Небо заволокло, и только на горизонте, там, куда еще не доползла черная туча, мерцали крохотные огоньки звезд да где-то чуть ближе них желтоватыми сполохами отсвечивали зарева пожарищ и розовые отблески зарниц. Погоня продолжалась. Правда, лай собак стал глуше и доносился теперь со стороны, но зато правее и ближе его отчетливо слышалось торопливое гудение мотоциклов. А вскоре темноту ночи прорезали лучи фар.

— Перехватить задумали, — криво усмехнулся Барбашов. — Ну, ну, давайте. В болоте всем места хватит. Только посмотрим, как вы унесете отсюда свои ноги!

Бойцы, напрягая последние силы, побежали к болоту. Ветер рванулся следом за ними, обгоняя их на бегу, и затих в камыше. Вой мотоциклов сразу стал слышнее.

— Вперед, братцы, вперед! Совсем немного осталось. Болото спасет! Оно не выдаст! — подбадривал Барбашов и по очереди то одного, то другого тянул за собой. А когда и это не помогало, забегал сзади и толкал их в спину.

Прошло еще несколько медленных, страшных минут. И вдруг… чудовищной силы сноп огня прорезал окружающий мрак. Ударила молния. Воздух вздрогнул и закачался. Ручей, и болото, и высоту, с которой бежали бойцы, вмиг залило ослепительным светом. Грянул гром. Небо загудело, как огромная крыша, на которую ступил невидимый великан. Эхо подхватило этот гул, колыхнуло и понесло во все концы. От неожиданности бойцы попадали на землю. Сверкнула вторая молния. Налетел вихрь. Третья перечеркнула ночь извилистой угловатой линией. И пошло, пошло греметь и сверкать до тех пор, пока всё не захлебнулось в сердитом шипении ливня. Солнце немилосердно пекло весь день. Воздух прогрелся, и теперь электрические разряды рвали темноту во всех направлениях с таким ожесточением, будто хотели испепелить ее в своих слепящих огневых смерчах.

Дождь усиливался с каждой минутой. Уже не капли, а непрерывные струи лились на землю. Ветер в неистовстве похлестывал их, закручивал, разбрызгивал в пыль. А струи все лились и лились. Под их тяжестью стлалась, точно подкошенная, трава, рядами гнулся камыш, кипела, пузырилась и пенилась вода. Дождь хлестал в лицо, забивался в уши, слепил глаза, мешал дышать. Но бойцы лишь с улыбкой поглядывали на небо. Никакая погоня в такой ливень им не была страшна. Это они поняли сразу, едва сердитый ветер смешал дождевые капли в тугие упрямые струи, поняли и радовались, с наслаждением подставляя дождю разгоряченные, запыленные лица.

Шум от грозы стоял такой, что надо было кричать, чтобы что-нибудь объяснить друг другу. Но это сейчас можно было. Даже самые громкие крики были слышны сквозь шум грозы не громче комариного писка.

Барбашов обнял бойцов.

— Живы, ребята! — закричал он что было силы. — И Знамя целехонько! Не так-то просто взять нас на нашей земле! Мы еще и до своих дойдем! И еще повоюем!

— Живы! — в один голос отозвались Ханыга и Кунанбаев и потянулись к командиру, чтобы покрепче прижаться к нему. Так в обнимку, поддерживая друг друга, они вошли в болото.

Через несколько минут глухая стена камыша и дождя надежно скрыла их от преследователей.

ПРОРЫВ

За несколько часов до начала выдвижения к рубежу атаки Железная совершенно неожиданно получила пополнение. К ней присоединилась большая группа бойцов и командиров 11-го механизированного корпуса, отходившая с боями с рубежей рек Свислочь, Россь, Щара. Такое усиление было очень кстати. Генерал Галицкий включил всех прибывших в свой основной отряд.

Едва растворилась во тьме мутная полоска подернутого тучами небосклона, Железная тремя колоннами по трем маршрутам двинулась к шоссе.