Не принимай красную таблетку

– О-о-о, Серёжа, – почти ласково протянул Кононов. – И пятнадцати лет не прошло. Ты наконец понял, что создал нечто нежизнеспособное, и решил обвинить в этом меня?

Весь настрой куда-то делся, как будто кто-то убрал опору из-под ног, и Сергей Витальевич рухнул в темноту, тухло пахнущую неудачей. А Кононов тем временем продолжал, и его голос звучал глухо, будто нехотя следовал в эту пропасть за собеседником:

– А я всё думал, когда же до тебя дойдёт. Я тебе ежедневно, на каждой планёрке показывал одну и ту же схему, по которой было отчётливо видно, что твоя «глушилка» убьёт в человеке всё, что делает его человеком разумным. Какой парадокс, скажи? Нас делают людьми наши эмоции, точнее, тот выбор, что мы делаем, когда на эти эмоции реагируем. А убери их из этой цепочки, и уберётся и человек…

Падение прекратилось, и Сергей Витальевич вдруг оказался в своём кабинете, крепко стоящим на ногах. Эти проклятые философствования вкупе с метафизикой он слышал миллионы раз, и они были чушью собачьей. Хорошо, что Кононов ушёл тогда – увлечённый этим бредом человек просто не имел права зваться учёным.

– Какого чёрта, – хрипло повторил Сергей Витальевич.

– А этот вопрос надо уже адресовать тебе, – хмыкнул Кононов. – Это ты придумал «глушилку», которая блокировала эмоции на старте, и даже не пытался слушать другие варианты. Я сто раз говорил тебе, что личные убеждения не должны превращать тебя в слепца, но ты не слушал. Тогда пришлось… скажем так, показать тебе. Надеюсь, урок был усвоен.

– Но ты…

– Всего хорошего, Серёж. Я советую тебе убедить руководство компании прямо сейчас начать процесс банкротства – меньше потеряешь.

В трубке послышались короткие гудки.

Сергей Витальевич отбросил телефон в сторону, будто тот вдруг превратился в ядерные отходы, сам ушёл к окну. Из его кабинета открывался прекрасный вид на город, уже начинались сумерки, и повсюду зажигались первые огни. Сергей Витальевич вдруг вспомнил, что не был дома уже очень долго, уже давно не видел жену и сына. Вспомнил и о том, что когда-то был горячим юнцом, способным покорить мир, был бы только кофе; а раз смог однажды, значит, сможет снова. Придумает новую «глушилку», которая не станет блокировать полезные импульсы, либо же будет лишь немного приглушать эмоции, создавая ощущение, что они заблокированы совсем. Да, так и будет. Сейчас он вернётся домой, передохнёт, а завтра зайдёт в лабораторию, и…